На бензин нужно вводить талоны
Стоимость бензина на выходе с завода составляет всего 10 руб., на автозаправочных станциях им торгуют почти втрое дороже. Почему так происходит, в интервью «Московских новостей» объяснил президент Союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль.
— Недавно вы совместно с руководством Российского союза химиков и Ассоциации нефтепереработчиков и нефтехимиков направили письмо Владимиру Путину, в котором изложили свое видение причин перебоев с топливом. Что вы написали главе правительства?
— Я уверен, что топливные кризисы в нашей стране связаны исключительно с неумением организовать дело. Я имею в виду, к примеру, руководство Алтайского края, где ситуация была самая критичная весной этого года. Должен быть баланс производства и потребления всех видов моторного топлива в целом по стране и по каждому региону. Но, к сожалению, мы уже 20 лет не занимается составлением таких балансов. Хотя в свое время наша страна была в числе первых, кто широко использовал балансовый метод для управления всем народным хозяйством.
— Но мы живем в рыночной экономике. Балансовый метод разве не изобретение советской власти?
— Нет, и даже не Госплана СССР. Балансовый метод изобрел американский ученый русского происхождения Василий Леонтьев, за что получил в 1973 году Нобелевскую премию. Используя этот метод, мы знали, какова потребность страны в бензине, керосине, маслах. Сейчас же этого нет, и нет представления о том, сколько нужно оставить бензина в стране, а сколько отправить на экспорт. Поэтому повторюсь, проблема исключительно в управлении. Нужно обладать уникальным талантом, чтобы допустить топливный кризис в стране, которая добывает нефти больше всех в мире.
— Но, согласитесь, это ведь не основная причина. Есть много вопросов к налоговой нагрузке, в целом к состоянию отрасли, да и к качеству бензина?
— Да, есть большие проблемы с качеством. В той записке, которую мы направили премьер-министру, основное внимание было уделено состоянию нефтеперерабатывающей отрасли. Хочу отметить, что мы в числе самых худших. У нас, конечно, есть отдельные примеры успешной работы в этом направлении, но тем не менее Россия находится по качеству бензина на 67-м месте. Глубина переработки, которая у нас составляет около 70–71%, в развитых странах достигает 95–98%. Американцы из одной тонны нефти производят 400 л бензина, а мы — 140 л. Коэффициент Нельсона, принятый во всем мире показатель, дающий представление о сложности переработки нефти, в США составляет порядка 12 пунктов, в Европе — девять, а у нас — 4,3 пункта.
Еще в 2008 году мы приняли Технический регламент требований к моторным топливам. Так, в соответствии с ним мы уже давно должны были перейти на евро-3 и евро-4. Но и сегодня мы никуда не двинулись, по-прежнему 80% выпускаем бензина евро-0 и евро-2. Можно много говорить о кризисе, но у нас в принципе не строятся заводы. Из тех 28, что сейчас функционируют, большинство было построено до войны или по ленд-лизу (программа, по которой США передавали после второй мировой войны своим союзникам технику, стратегическое сырье, нефтепродукты). А тем временем китайцы строят уже 99-й НПЗ, у американцев их почти полторы сотни.
— И какое вы предлагаете решение?
— Нужна серьезная государственная целевая программа, и она, кстати говоря, была. Точнее, это была подпрограмма «Топливо. Энергия», но она приказала долго жить в 2006 году. Нужно воссоздать ее на основе предложений нефтяных компаний, потому как все НПЗ в стране принадлежат ВИНКам. Нам нужно четко определиться, чего же мы хотим, — и компаниям, и государству. Потому как для нефтяной компании проще и выгоднее продать нефть не за рубеж и не ввязываться в реконструкцию НПЗ. Одна установка каталитического крекинга стоит $500 млн, это даже для крупной компании большие деньги, а окупится объект только через десять лет. Себестоимость добытой нефти в России $5–6 за баррель, то есть $45 за тонну, а НДПИ (налог на добычу полезных ископаемых) — $100. Налоговая конструкция совершенно не стимулирует ни разработку месторождений, ни инвестиции в переработку. При этом финансисты говорят, что если дадим льготы, то получим выпадающие доходы. Но ведь если не дадим льготы, вообще не получим никаких доходов.
— Эксперты говорят, что очередной топливный кризис может случиться уже нынешней зимой — акцизы на моторное топливо опять вырастут с 1 января.
— Я не раз говорил, что должны быть какие-то ценовые индикаторы, например, есть смысл отталкиваться от цены килограмма хлеба. Если мы говорим, что сегодня булка стоит 20 руб., то бензин не может стоить дороже. Я считаю, что справедливая цена на бензин примерно 15 руб. Вот у нас сегодня моторное топливо выходит с завода по 10 руб. за литр. Все остальное — это транспортные расходы, прибыль нефтяной компании. И 60% — налоги. Но разве для населения это правильно? Да, в Европе бензин дороже, но и зарплаты там другие. Поэтому там они на топливо тратят 1–2% из своего семейного бюджета, у нас значительно больше — примерно 10%.
— Как добиться, чтобы бензин стоил не дороже хлеба?
— Государство должно регулировать цены на бензин. Кстати, многие страны этим занимаются.
— Например?
— Венесуэла.
— Но ведь там дотируют производство бензина.
— А это уже второй вопрос, мы тоже можем дотировать.
— У нас более 50% доходов бюджета составляют нефтегазовые отчисления. Что будет с казной в этом случае?
— Мы зарабатываем не на бензине, а на экспортных пошлинах на нефть, которые составляют $350–400 за тонну, и на НДПИ. Это вопрос непростой, подход должен быть индивидуальным и к тем, кто ездит на «Мерседесе», и к тем, кто не может себе позволить заправлять автомобиль дорогим бензином. Я предлагаю дотировать людей с низким уровнем доходов. Нужно ввести талонную систему. Каждый человек заполняет декларацию, уровень доходов налоговым органам известен. Почему бы для пенсионеров не сделать ценовой уровень бензина не 30, а 18 руб.? И разницу государство будет выплачивать компаниям.
— Вы с такими предложениями уже куда-то обращались?
— Пока нет. Но разговоры с коллегами на эту тему ведутся.
Геннадий Иосифович, врядли сработает подобная схема возмещения стоимости топлива ВИНКам, отпущенного по социальным программам.
В текущей ситуации управления, никто не будет городить такую систему контроля. Пример тому — льготная цена для колхозников!
Никто никому ничего не доплачивает! А те кто имеет доступ к льготному ресурсу, с удовольствием перепродают его. Остается только выбрать «правильных» колхозников, что бы ниодна капля льготного топлива не ушла «на лево»…
Опять к талонам? Разрушительная идеология. Разрушительная не только в социальном аспекте,но и по контексту интервью, разрушительная для всей нефтяной отрасли России.
Почему Геннадий Шмаль предлагает привязать цену бензина к цене хлеба? Гораздо эффективнее ориентироваться на цену транспорта. За границей проезд на автобусе стоит 10-20% цены литра топлива (Украина, Белоруссия). Значит, у нас проезд в автобусе должен стоит 6-12 рублей при цене топлива 30 рублей за литр. Пусть правительство занимается транспортными тарифами, а не ценами на бензин.
Когда речь заходит о качестве топлива, эксперты часто ссылаются на низкую глубину переработки на отечественных НПЗ. Но какое отношение имеет глубина переработки к качеству продукции? Многие процессы, важные для получения высокооктанового бензина, например, риформинг, снижают глубину переработки нефти.
Глубина переработки и годы постройки НПЗ — любимые темы нашей прессы. Какая разница, когда был основан НПЗ? Ясно же, что оборудование менялось с тех пор несколько раз. Интересно, что обыватели не обсуждают, в какие годы были построены другие предприятия. А на Западе, напротив, принято гордиться датой основания производства — если предприятие существует много лет репутация от этого только улучшается.
Нет, коллеги, вы не правы. Возьмём два крайних, идеализированных варианта. Первый, всю нефть перегоним в мазут. И что? Одни убытки. Второй, всю нефть перегоним в бензин Аи95. Получаем максимум рентабельности. Между ними существует оптимальные варианты в зависимости от конъюнктуры рынка для которого и перерабатывается топливо. И не обязательно 95%. Вам известно, что наши отечественные НПЗ постройки тридцатых годов и были ориентированы именно на выпуск мазута для тепловых и энергетических станций, а бензины были вторичны, так отечественная автомобилизация была крайне слаба. Но в нынешних условиях, когда тепловые мощности перешли на газ, а спрос на автомобильное топливо превысил суммарные мощности отечественных НПЗ, остаётся один выход — повысить процент выхода светлых нефтепродуктов.
Но здесь другая засада, чисто политическая. Вложения в модернизацию требуются колоссальные, а гарантии возврата вложений наша политическая реальность не даёт. Вот придут последователи Г.Шмаля, например через 10 лет, и введут талоны, ценовые, зарплатные ограничители в лучше случае, или вовсе национализируют отрасль, к чему неустанно призывают коммунисты. Именно поэтому, интервью уважаемого Г. Шмаля в предыдущем комментарии я назвал разрушительным.
Виктор Лукманович, у вас шкала ценностей перевёрнута. :) То есть с точки зрения здравого смысла вы соврешенно правы, но на самом деле всё обстоит наоборот.
«Идеальный производитель мазута» — самое эффективное предприятие в России. Пошлина на экспорт нефти — $406,6 за тонну, на экспорт мазута — $268,3 за тонну. Процессинг нефти в мазут даёт выигрыш в размере $138,3 с тонны нефти. Даже если полученный мазут будет стоит немного дешевле сырья, да ещё вычесть расходы на переработку, всё равно получится больше $100 с тонны — это хорошая рентабельность. А что делать с бензином Аи-95? На внутреннем рынке — регулирование цен, на экспорт поставлять невыгодно — пошлина запретительного размера.
Производить мазут выгоднее!
Виктор Лукманович, ну в данном случае Вы не совсем правы подводя итоги интервью Геннадия Иосифовича, и называя его разрушительным.
Он абсолютно прав в том, что разрушена система контроля и учета балансов!
Он также прав в своих рассуждения о существовании в прошлом системы индексов и контроля зависимостей этих индексов друг от друга (знаю по работе моего отца).
Также Геннадий Иосифович абсолютно прав в том, что если государство хочет датировать определенный сектор экономики, то оно должно это делать самостоятельно за счет федерального или регионального бюджета.
И мне также как и Андрею в голову не приходит мысль, каким образом можно заставлять нефтяные компании нести дополнительные социальные нагрузки, в виде льготных цен для сельхозтоваропроизводителей. Почему производитель топлива, который и так платит налоги, по какому-то «тупому» распоряжению о льготной цене должно нести дополнительные затраты? Завтра этого производителя заставят казино на Луне строить, а после завтра заставят квантовые волокна для нового поколения зубных счеток финансировать.
Роснефть, за счет подобного «ручного управления» ценообразованием, в этом году не досчитается прибыли порядка 16 млр. рублей.
Для этого и существует государство, которое формирует финансовые страховые резервы на случай необходимого вмешательства в структуру рыночного ценообразования.
И скидки возможны для особых социальных групп! Но только это должно регулироваться и датироваться государством, а не за счет «тупого указания» и потерь доходности акционеров бизнеса.
Чиновники призывают увеличивать производство бензина. Увеличение производства — это прежде всего инвестиции. К примеру, обратится нефтяная компания к западному банкиру за деньгами на инвестпроект по увеличению производства бензина. Что ответит здравомыслящий банкир на это предложение? — Зачем вам увеличивать выпуск бензина? В вашей стране производство бензина превышает потребление на 3 млн тонн в год. Ваше правительство ввело запретительные пошлины на экспорт бензина, так что вывезти его будет непросто. Не занимайтесь ерундой! Выпускайте мазут!
Ну так и выпускают мазут, снижают глубину переработки. Например, Куйбышевский НПЗ — 60,6% в 2008 году, 57,7% в 2009 году, 56,8% в 2010 году. Новокуйбышевский НПЗ — 77%, 75,3%, 69,5%. Туапсинский НПЗ — 56,1%, 55,3%, 52,9%. Тенденция.
Постараюсь ответить всем и сразу.
Во-первых, сам посыл правительства и уважаемого Геннадия Иосифовича давать скидку тем или иным категориям граждан или целым отраслям за счёт других отраслей считаю пережитком прошлого и абсурдом с точки зрения рыночной экономики и социальной справедливости. Если государство желает облегчить бремя высоких цен на нефтепродукты для сельхозпроизводителей (а его нужно облегчать), то следует это делать цивилизованно, например, через госзакупки урожая по низким ценам, эквивалентным объёму помощи через искуственно сниженные цены на нефтепродукты, через налоговые регуляторы, через льготные банковские кредиты, через страхование урожаев, через беспроцентный лизинг. У правительства достаточно рычагов и без прямого вмешательства в ценовую политику частных нефтяных компаний. Бюджет нужно точнее считать.
Что же касается замечения Г.И. Шмаля «Почему бы для пенсионеров не сделать ценовой уровень бензина не 30, а 18 руб.?», то Геннидию Иосифовичу нужно сначала доказать, чем безмашинный пенсионер лучше пенсионера не владеющего автомобилем в социальном смысле? Тогда резонно поставить и вопрос перед газпромом о скидках на газ для пенсионера, живущего в коттедже. Докажите, что он лучше деревенской старухи, вынужденной запасать дрова только потому, что газа в деревне она отродясь не видела? Тему скидок за чужой счёт опасна, она нарушаете баланс интересов всех граждан, а не только прямых сторон сделок со скидками, она дестабилизирует общество.
По мазуту. Да, сегодня мазут экспортировать ещё выгодно за счёт пониженой экспортной пошлины, как верно заметил Сергей Мастерков, но в планах Минэнерго довести пошлину на него до нефтяной. И все, кто не успеет с модернизацией до 2015 года, понесут потери. Время бездумной экспортно-таможенной политики государства, когда «опилки» было выгоднее экспортировать, чем переработаннй продукт, прошло и, надеюсь, останется там навсегда.