Несмотря на то что проект «Сахалин-2» подразумевает возведение большого числа промышленных объектов, больше всего население и природоохранные ведомства тревожит именно труба, причем как раз своим техническим и технологическим несовершенством. При том, что она еще не достроена, не наполнена углеводородным сырьем и не прохудилась, реки и нерестилища особо ценных пород рыб ею уже частично уничтожены. В связи с чем местные рыбаки недосчитаются в ближайшие годы около 140 тысяч тонн лососевых и других ценных пород рыбы.

Есть и другие негативно влияющие на экологию факторы. В числе которых — искусственная недооценка сейсмической опасности, возникновение из-за строительства осыпей и оползней, загрязнение моря, внутренних водоемов и подземных источников, загрязнение атмосферы и многое, многое другое.

В конечном счете проект «Сахалин-2» рискует оказаться потенциально самым «грязным» в истории промышленных строек страны и по площади возможных техногенных загрязнений, и по негативному воздействию на биосферу.

Все эти угрозы были достаточно точно спрогнозированы еще в 2003 г., когда Минприроды России организовало проведение государственной экологической экспертизы материалов «ТЭО комплексного освоения Пильтун-Астохского и Лунского лицензионных участков 2-го этапа проекта Сахалин-2». Для качественной и количественной оценки данного технико-экономического обоснования была образована экспертная комиссия из высококвалифицированных специалистов, научных работников, профессоров и преподавателей московских вузов (академиков, докторов и кандидатов наук) в количестве 73 человек.

Попробуем детально разобраться, в чем антиэкологичность проекта и какова суть претензий к нему со стороны Минприроды. Ответ на этот вопрос нам дал руководитель группы экспертной комиссии государственной экологической экспертизы материалов ТЭО проекта «Сахалин-2» Геннадий ЧЕГАСОВ, который является одним из крупнейших специалистов России в области экологии и промышленной безопасности.

— Геннадий Спиридонович, каковы основные болевые точки «Сахалина-2» с точки зрения охраны окружающей среды?

— Ответ на этот вопрос коротким быть не может ввиду того, что проектом нарушены не только экологические нормы. Не в порядке инженерно-техническая часть проекта. Скажу прямо: прокладка трубопровода, как и возведение ряда других объектов с точки зрения современной инженерии являются откровенно слабыми решениями.

— Это связано с попыткой компании «Сахалин Энеджи» как-то сэкономить и ограничиться более простыми, более дешевыми решениями?

— Речь не только об экономии, а о принципиально неверном подходе к ряду технических решений и, в частности, к строительству переходов через водные объекты. Вся прокладка трассы ведется траншейным методом, и при этом не используется тот же метод «двойной трубы», который позволяет избежать утечек нефти и газа при повреждениях несущей трубы. Вместе с тем, учитывая значимость состояния рек и ручьев для воспроизводства рыбных ресурсов, траншейный способ здесь вообще не применим. Необходимы мостовые переходы или другие решения, и они по стоимости отнюдь не дороже. Ведь трасса идет через 19 активных геологических разломов, а по трубе потечет нефть и сжиженный газ. Кстати, трасса на своем протяжении пересекает более 1000 рек и ручьев.

Вообще недочетов у «Сахалина-2» масса, и наш сформированный в соответствии с приказом Минприроды и в профессиональном плане весьма представительный коллектив после нескольких месяцев кропотливой работы зафиксировал в материалах ТЭО более 60 серьезных замечаний, чем уже тогда обозначил основные проблемные места «Сахалина-2». На основании этих замечаний мы дали более 80 рекомендаций. Причем речь здесь идет о самых разных сторонах проекта. К примеру, в части экологической безопасности наиболее серьезные нарекания ученых касались следующего.

Проектантами не были рассмотрены условия возможных осадок дна моря в районе добывающей платформы после отбора из недр некоторого количества нефти и газа, также не учитывались параметры деформаций грунтов в основании платформы, которые могут нанести серьезный ущерб самой платформе и окружающей среде. Не были достаточно проанализированы условия надежности трубопроводов при накате штормовых волн. В проекте отсутствовали решения по строительству переходов через водные преграды, а предложенные типовые схемы противоречили действующим нормативно-техническим требованиям. При этом надо было учитывать, что переходы через водные преграды в районе Макаровских гор из-за сложности рельефа и биологической ценности водоемов являются уникальными объектами.

По предполагаемым водозаборам из подземных источников отсутствуют данные разведки и оценки запасов воды для бытовых и производственных нужд. В части же водозабора из открытых источников предлагалось забирать до 15 процентов стока, притом, что эта величина по нормативам не должна превышать пяти процентов. Большие вопросы вызвали и методы испытаний подводных переходов, которые мало что гарантировали. При этом предлагаемое проведение гидроиспытаний трубопроводов совпадало с периодами нереста и схода молоди, то есть когда водозабор категорически запрещен.

Были и откровенно критические недоработки и ошибки. В частности — искусственное уменьшение реальной шкалы сейсмичности, в том числе и для ответственных объектов. И это для Сахалина, где разрушительные землетрясения вполне возможны. Кроме этого, серьезные недостатки выявлены в характеристике тектонических условий строительства для большинства сооружений. Не было четких инженерных решений по устройству фундаментов и искусственному улучшению свойств слабых грунтов с целью обеспечения сейсмостойкости объектов и повышении надежности сооружений в экстремальных условиях. При этом следует помнить, что экстремальные условия на Сахалине связаны не только с высокой сейсмичностью, но и с возможными приходами мощных тайфунов, а также обильными паводковыми водами и перепадами температур. По большинству объектов нет данных по качественному и количественному прогнозу опасных геологических процессов и явлений. А список таких явлений обширен — это и подтопление, плоскостная и линейная эрозия, разжижение песков, сжимаемость илов, суффозия, а также оползни.

Впрочем, не меньше нареканий вызывает и вопрос охраны водной среды. Так, гидрологические карты вдоль трассы трубопровода и характеристика поверхностных водных объектов построены и даются на основе устаревших данных. В ТЭО не приведены данные о максимальных уровнях воды для ряда переходов через реки, в результате чего возникает опасность разрушения построенных там инженерных сооружений. Охрана атмосферного воздуха — еще один нерешенный вопрос «Сахалина-2». В частности, его объекты размещаются в границах охотничьего заказника регионального значения «Изюбровый», трасса трубопровода в четырех местах пересекает Государственный природный биологический заказник «Макаровский».

Есть значительные проблемы, касающиеся сохранности морских и наземных биоресурсов. Так, не выполнены в полном объеме гидрохимические и гидрологические обследования районов Лунского и Пильтун-Астохского месторождений. Отсутствуют описания метода оценок промысловых беспозвоночных, нет данных по плотности биоресурсов в заливе Анива. Шумовые воздействия от «Сахалина-2» наверняка повлекут за собой снижение популяции серых китов в Охотском море. На реках в местах переходов не было выявлено наличие и плотность нерестилищ лососевых рыб. В расчетах не учитывались водотоки шириной менее 0,5 метра, ирригационные каналы и пересыхающие водотоки, которые также используются рыбой для нереста. Кроме этого, в материалах ТЭО отсутствует проработка состава и объемов компенсационных рыбоводно-мелиоративных мероприятий, что ставит под сомнение выполнение основного положения природоохранного законодательства о строительстве природоохранных объектов в сроки, опережающие негативное воздействие на природную среду и ее ресурсы. То есть по уму и по закону, нужна была своего рода профилактика негативных воздействий. Однако «Сахалин Энеджи» этому не вняла.

Особого внимания требует обращение с отходами, но и здесь мы сталкиваемся с массой нерешенных вопросов. К примеру, в ТЭО отсутствуют сведения о месторасположении проектируемых полигонов утилизации, нет оценок их воздействия на грунты зоны аэрации и подземные воды. Также отсутствует информация о загрязнении буровых шламов, отработанных буровых растворов, пластовых вод природными радионуклидами. При этом есть данные об их проявлении, в частности, в заливе Анива Охотского моря, где загрязнение по нефти в 18 раз превышает допустимый фон, а по взвесям — в 55 раз!

Отдельный вопрос — охрана объектов культурного наследия. Из материалов ТЭО не ясно, что, собственно говоря, считается «памятниками», а что «выявленными объектами культурного наследия». И подобные разночтения позволяют достаточно упрощенно подходить к вопросам их сохранности. Кроме того, нет данных об археологических объектах в зоне подводных частей трассы трубопроводов и морских объектов проекта.

Необходимо подчеркнуть, многие недочеты и ошибки ТЭО при определенных условиях могут стать критическими. К тому же я перечислил не все проблемы «Сахалина-2».

— К вашим замечаниям и рекомендациям как-то прислушались?

— К большому сожалению, нет. Хотя вначале обещали все нами отмеченное выполнить. При всем том, что презумпцию потенциальной экологической опасности любой намечаемой хозяйственной деятельности, которая вытекает из статьи 3 Федерального закона «Об экологической экспертизе», никто не отменял. Равно как и обязательность учета требований экологической безопасности в строительстве промышленных объектов. В чем вообще была роль наших замечаний по Технико-экономическому обоснованию? Надо знать, что любое инвестиционное проектирование сложных промышленных объектов на стадии между ТЭО и разработкой рабочей документации в обязательном порядке требует дополнительной проработки отдельных вопросов — своего рода выявленных «узких» мест и подстраховку. Именно эту функцию и несли наши замечания и рекомендации.

— Но почему их тогда проигнорировали?
— Виной тому — наше расплывчатое и неконкретное природоохранное законодательство. В соответствии с приказом Минприроды учесть замечания компании следовало в обязательном случае, а в соответствии с Федеральным законом «О техническом регулировании», замечания можно как бы и не учитывать. Управляющая компания им не вняла, потому и стал возможен весь этот бардак на трассе.

То есть следует констатировать, что, несмотря на первоначальные заверения «Сахалин Энеджи» все учесть и выполнить, практически ничего из замечаний и рекомендаций к сегодняшнему моменту сделано не было. Возможно, у компании очень «грамотные» юристы, которые дали совет топ-менеджерам попросту отмолчаться. И компания молчала, не реагируя на запросы экологов, общественности, депутатов Сахалинской областной Думы и региональных природоохранных ведомств. И молчала бы до сих пор, если бы не жесткая реакция на «Сахалин-2» Минприроды России, пригрозившего отозвать экологическое заключение по проекту.

Впрочем, противостояние еще не окончено. Теперь нам заявляют, что на проект уже потрачено 12 миллиардов долларов и уложено около 80% трубопровода. То есть России как бы подают достаточно четкий сигнал, что деньги важнее всех наших экологических, экономических и социальных проблем, и грозят за непослушание международными скандалами и инвестиционной обструкцией.

Но кто конкретно из российских чиновников виноват в том, Что иностранцы реализуют проект именно таким, безалаберно-преступным образом? Ведь глава Минприроды Юрий Трутнев насчитал как минимум пять статей Уголовного кодекса, под которые подпадают выявленные на «Сахалине-2» нарушения. Судя по тому, что весь штат местных природоохранных ведомств был переформатирован, ответ как бы очевиден. Вполне логично предположить, что источники экологических угроз фонтанируют и питаются не только наплевательским отношением иностранного бизнеса к нашей природе, а в значительной степени коррупцией и невежеством иных представителей отечественной бюрократии. Возможно именно этим и можно объяснить всю вакханалию с проектом «Сахалин-2».

При этом, как выше упоминалось, на деталях проекта ни «Сахалин Энеджи», ни ее субподрядчики не останавливались. И проблема пришла в более тяжелом варианте — остров получил не только очевидное загрязнение части Охотского моря, но и масштабную неприглядную канаву, перечеркнувшую его реки и заповедники отвратительной жирной чертой.

Во время визита Юрия Трутнева на Сахалин телекамеры всех ведущих российских каналов отчетливо зафиксировали криво набросанное царство хаоса и энтропии под условным названием «возведение трубы». И здесь особо стоит отметить «технологическое» исполнение проекта на местности, когда земельные пласты были подняты и отвернуты таким образом, как будто их взрыхлил гигантский бешеный крот. Отвалы тут же, повинуясь гравитации и дождям, стали трансформироваться в оползни и осыпи, а нерестовые реки заболачиваться. При этом земельные угодья были разворочены на гораздо больших площадях, чем дозволялось проектом.

Известно, что любой инвестиционный промышленный проект принято оценивать по шести основным параметрам: технологическому совершенству, конструкционной надежности, строительной устойчивости, промышленной безопасности, экологической допустимости и экономической целесообразности. «Сахалин-2» имеет проблемы со всеми этими параметрами. В том числе существует риск и для ожидаемого экономического эффекта. Из всех сахалинских проектов он наиболее опасный и возможно наименее выгодный, так как в соответствии с существующим соглашением о разделе продукции участники консорциума вначале окупают собственные расходы, и только потом какая-то прибыль поступит в бюджеты России и Сахалина. Причем сейчас бюджет «Сахалина-2» раздувается до 20 миллиардов долларов. Возможно, что со стороны компании это как бы не до конца выверено и обосновано и всего лишь преследует цель искусственного усиления собственной инвестиционной нагрузки.

И еще одна деталь. При проектировании трубопровода его диаметр был определен в 600 миллиметров, то есть в тот размер трубы, который в России не производится. Хотя он мог бы быть и 500, и 700 миллиметров, которые у нас производятся. Причем эти размеры для технологии перекачки не принципиальны. Просто с самого начала промышленность и экономика России были максимально удалены от этого проекта.

Перед правительством РФ сейчас стоит проблема — проект останавливать крайне нежелательно из-за возможного ухудшения инвестиционного имиджа России, последующими за этим бесконечными арбитражами с участниками проекта и вполне вероятными финансовыми потерями. Однако и продолжать строительство трубы без каких-либо серьезных поправок тоже нельзя.

Поэтому выход возможен только в однозначной и жесткой позиции России по устранению всех экологических напастей и несуразиц «Сахалина-2». В конце ноября в распоряжении Минприроды будет полный отчет о всех нарушениях данного проекта. Еще через три месяца будет детально подсчитан ущерб, нанесенный экологии и экономике Сахалина. Но еще раньше должна проясниться позиция управляющей проектом компании «Сахалин Энеджи» — готова ли она к действенному диалогу с нашей страной, к полноправным партнерским отношениям? В противном случае, правовых инструментов у России для выправления ситуации директивным путем более чем достаточно.

При подготовке материала были использованы «Результаты государственной экологической экспертизы материалов «ТЭО комплексного освоения Пильтун-Астохского и Лунского лицензионных участков. 2-й этап проекта «Сахалин-2», а также другие нормативные документы Минприроды России. По материалам oilru.com.

Нефтепродукты на eOil.ru