Как сообщило на этой неделе агентство Reuters, правительство Израиля одобрило соглашение с Европейским союзом, в рамках которого планируется строительство морского газопровода EastMed.

Многочисленные российские издания, годами паразитирующие на описании очередного поражения России, разразились публикациями, основной лейтмотив которых свелся к тому, то Старый Свет нашел альтернативу русскому трубопроводному газу. Однако радость их целевой аудитории может оказаться недолгой по ряду причин.

Начнем с того, что EastMed — проект очень молодой и с технической точки зрения совершенно сырой. Первоначальное соглашение между странами так называемого энергетического треугольника — Греция, Кипр и Израиль — было подписано в марте 2019 года. Чтобы понять, чьи интересы здесь затронуты, добавим, что подписание происходило под личным контролем госсекретаря Соединенных Штатов Майка Помпео.

Желая угодить Вашингтону, Европейская комиссия, проявив чудеса казуистики, присвоила EastMed статус «проекта общего интереса». Это означает, что на трубопровод не будут распространяться требования и ограничения третьего энергопакета, те самые, с которыми столько проблем испытывает российский «Газпром». Такое вот избирательное право.

Для того чтобы ускорить реализацию проекта, из европейского бюджета было выделено 39 миллионов долларов на завершение технических изысканий. Забегая вперед, скажем, что этого оказалось недостаточно.

Не все просто и с технической стороны.

Газопровод протяженностью почти две тысячи километров, мощностью десять миллиардов кубометров и (предварительной) стоимостью семь миллиардов долларов планируют построить за семь лет. При этом его главное отличие от того же «Северного потока» в том, что на участке между Кипром и Критом глубины достигают отметки в три тысячи метров. Дело осложняется еще и тем, что рельеф дна Средиземного моря весьма сложный, а район считается сейсмически активным. Современные технологии в теории позволяют проложить трубопроводную трассу в подобных условиях, но на практике ничего подобного пока построено не было.

Но все технические аспекты меркнут на фоне сложнейшего клубка политических и других противоречий между странами, через чьи воды планируется укладка трубы.

Во-первых, не все гладко с месторождением Левиафан. На три с половиной триллиона кубометров газа, помимо Израиля, претендуют еще Египет, Ливан и Сирия. Воюющему Дамаску пока не до споров, а вот Ливан уже десять лет оспаривает принадлежность части шельфа. Каир на сегодняшний день полностью обеспечивает внутренние потребности в газе и формирует топливный хаб, откуда уже в самом ближайшем будущем собирается торговать СПГ собственного производства.

Во-вторых, изначально планировалось, что EastMed протянется от газового месторождения Левиафан через Кипр и Крит до Греции, где подразумевается создание хаба, из которого голубое топливо должно уходить в Италию и Болгарию. Примечательно, но за полтора года разработки проекта Италия не присутствовала ни на одной встрече участников проекта. Более того, год назад итальянский премьер-министр Джузеппе Конти прямо заявил, что его страна не поддерживает ни проект в целом, ни строительство 200-километрового интерконнектора Poseidon, по которому газ из Греции должен попадать в Италию.

Милан считает более перспективным строительство Транс-Адриатического газопровода (TAP) и покупку газа у Азербайджана транзитом через те же Грецию и Албанию.

Строительство интерконнекторов в Италию (Poseidon) и Болгарию (IGB) возложено на компанию IGI Poseidon, которой в равных долях владеют итальянская Edison S.p.A. и греческая DEPA S.A. Применительно к итальянскому участку последние новости датируются апрелем нынешнего года, когда IGI объявила о готовности проведения инженерных изысканий, правда, на это ей требуются дополнительные 70 миллионов евро. Деньги до сих пор не выделены, а потому работы не ведутся.

И конечно же, на пути реализации EastMed хмурой горой возвышается Турция, у которой с большинством участников проекта отношения, мягко говоря, далеки от идеальных.

Например, неподалеку от побережья Кипра находится месторождение Афродита, откуда также планируется получать природный газ для перепродажи в Европу. В марте 2018 года разведывательное судно итальянской компании Eni проводило там изыскания, однако было вынуждено свернуть их после прибытия отряда турецких боевых кораблей, в ультимативной форме потребовавших покинуть район проведения работ.

Также неясно, как быть с Кипром. Часть газопровода планируют протянуть через оккупированную северную часть острова, и Анкара рассчитывает на соответствующие транзитные выплаты, с чем категорически не согласны киприоты.

И еще: мы не случайно упомянули американский интерес в данном проекте. Помимо того, что отношения Турции и США весьма прохладны, внешняя политика Вашингтона наносит Анкаре прямой экономический ущерб: 21 июля палата представителей конгресса США единогласно приняла новый пакет санкций, направленный против российских газопроводов «Северный поток — 2» и «Турецкий поток». Действия однозначно недружественные, так как они ставят под вопрос планы Анкары стать главным газовым хабом Южной и Юго-Восточной Европы. Если EastMed и особенно его болгарский коннектор IGB будут построены, транзитная ветка Турецкого потока через Люлебургаз теряет свое практическое значение, а бюджет — деньги.

И еще один штрих. Разведку месторождения Левиафан в 1999 году начала американская компания Noble Energy, она же стяжала все лавры и преференции от израильского правительства после обнаружения огромных запасов углеводородов. Только во внутренний энергетический проект на базе шельфового газа Тель-Авив инвестировал 6,3 миллиарда долларов, а Noble Energy получила льготные права на участие во всех сопутствующих изысканиях.

Все изменилось ровно в тот момент, когда Израиль решил выйти на международный рынок. Небольшую Noble тут же купил американский нефтяной гигант Chevron. Сделка обошлась в пять миллиардов долларов и будет завершена до конца года.

Можно не сомневаться, что Анкара прекрасно понимает, откуда исходит угроза ее экономическим и геополитическим интересам, а потому на улучшение американо-турецких отношений рассчитывать не стоит. Как не стоит ожидать и быстрого согласования строительства упомянутого EastMed. Израильская труба способна разрушить выстроенные схемы поставок и экспортных прибылей, а это никак не способствует разрешению сонма проблем между странами региона.

Впрочем, даже если проект EastMed и сдвинется с мертвой точки, до его завершения еще как минимум семь лет, а трубоукладчики «Газпрома» приступят к работе уже 3 августа, чтобы дотянуть до Германии оставшиеся 160 километров магистрали, после чего только двум балтийским ниткам Россия будет поставлять 110 миллиардов кубометров газа. В 11 раз больше, чем даже в теории может предложить израильско-греческий тандем.

ria.ru

EIA. Запасы газа в США на 23 июля 2020