Премьер-министр Дмитрий Медведев потребовал разобраться с ростом цен на топливо. Как обычно, виноваты все вокруг: нефтяники, АЗС, но не правительство

Премьер-министр Дмитрий Медведев дал нефтяникам и Минэнерго два дня на урегулирование цен на бензин. Почему правительство не смогло сдержать рост стоимости топлива и перешло на язык ультиматумов? В обсуждениях этого неприятного явления часто можно услышать такую шутку: «Что бы ни происходило с ценой на нефть, цена на бензин все равно будет расти». Простой автолюбитель мучается над разгадкой этой тайны российского нефтегаза, журналисты и аналитики, плохо знакомые с положением дел на отечественном рынке нефтепродуктов, публично возмущаются этим обстоятельством во время ток-шоу на федеральных каналах.

Кому выгодно?

Подобная риторика на руку только одному игроку на рынке — самому правительству России. Эти словесные обороты позволяют перекладывать проблему с больной головы на здоровую. Вместо признания собственной недальновидности государственная машина винит всех вокруг: цены растут вследствие непомерных аппетитов нефтяников, спекулянтов на бирже, жадных владельцев АЗС. Да кого угодно, но только не из-за малоэффективной экономической политики, которую разрабатывают органы исполнительной власти и за которую единогласно голосуют в парламенте, в том самом месте, где дискуссии, как известно, не нужны.

Однако именно в результате тактической политики, где нет места долгосрочным стратегиям, мы получаем те дисбалансы, от которых вот уже примерно в течение полугода население России и независимые игроки топливного рынка пребывают в недоумении и пересчитывают деньги в собственных кошельках.

Начиная с 2014 года правительство делало все возможное, чтобы с точки зрения налоговой нагрузки сделать премиальными поставки на экспорт. Интересно, что каждый раз, когда планировался бюджет на следующий год, поправки в налоговый кодекс предполагали понижение налоговой нагрузки, в частности, снижение акцизов. Однако каждый раз этот план пересматривался, и в итоге мы получали только повышение налоговых ставок. Относительно января 2015 года к январю 2018 года акциз на бензин 5-го класса вырос с 6223 рублей за тонну до 11 213 рублей за тонну, а на дизельное топливо с 3450 рублей за тонну до 7665 рублей за тонну.

Параллельно росла ставка НДПИ. В условиях низкой цены на нефть повышение налоговой нагрузки на внутренний рынок естественным образом увеличивало издержки производства нефтепродуктов для отечественного нефтегаза. Все это сопровождалось традиционными сезонными диспаритетами между оптовой и розничной ценами, поскольку оптовый рынок ценообразуется от биржи: там цена складывается под воздействием факторов спроса и предложения, а розничная — по директивному принципу «инфляция минус».

Накопленный негатив от диспаритета цен и единовременный рост налоговых ставок в ситуации, когда цена на нефть стала расти, а курс рубля благодаря бюджетному правилу уже не корректировался в сторону усиления, привели к стремительному росту цен на розничном рынке нефтепродуктов. В мае-июне 2018 года в целом цены выросли на 10%. Подобный внеплановый, но до боли логичный ценовой скачок, конечно, является результатом экономической политики государства, которое в целом очень любит кнут, но совсем не переносит пряник. А главное, всегда заботится о собственном кармане, вынося за скобки свои же обязательства перед населением.

Маневрировали, да не выманеврировали

В конце мая — начале июня 2018 года правительство разработало комплекс мер по стабилизации ценовой динамики, снизив временно акцизы, но при этом «заморозив» розничные цены. Большинство компетентных экспертов отрасли отмечали тактический характер предпринятых мер и нежелание переходить к стратегическим решениям, которые, однако, в конечном итоге были приняты в виде завершения налогового маневра. Вот только они никоим образом не предусматривали искоренение проблем российского рынка нефтепродуктов, зато были выстроены в русле повышения доходов бюджета, а также снижения зависимости главного финансового документа страны от внешней конъюнктуры.

Начиная с августа 2018 года мы получили рост оптовых цен и наблюдаем начало нового витка ценовой динамики в рознице. Еще в процессе обсуждения тактических административных мер правительства эксперты указывали на то, что стабилизация цен не означает стабилизации ситуации. Независимые АЗС по-прежнему находятся в крайне неблагоприятных условиях, отрасль в кризисе, терпение и обходительность ВИНК подходит к пределу.

Старая риторика уже не помогает: ни участники рынка, ни население не верят в благотворность планов правительства, о чем говорят социологические исследования. С одной стороны, в СМИ просачивается информация о желании ВИНК повысить розничные цены на 4–5 рублей/литр. С другой — в рамках опроса ВЦИОМ было установлено, что 66% респондентов в росте цен на бензин обвиняют экономическую политику властей.

В условиях начала новой волны ценовой динамики на топливном рынке и снижения уровня доверия к действиям правительства ответственные ведомства начинают искать новые риторические приемы, скатываясь на уровень все более непродуманных заявлений и популистских лозунгов, которые, в свою очередь, могут обернуться крайне неблагоприятным образом и для рынка, и для автолюбителя, и для власти.

Разберем все эти заявления по порядку. Судя по все чаще возникающим разговорам об эффективности предусмотренных налоговым маневром отрицательных акцизов на нефтяное сырье и «демпфирующих» механизмов, ясного понимания того, как вся эта система будет работать, в правительстве нет. Здесь просматривается целый букет проблем.

Проблема №1: демпферы вводятся для того, чтобы не убить вследствие повышения акциза рентабельность нефтепереработки в «ноль». Другими словами, это такой механизм, который при прочих равных, по мнению его авторов и популяризаторов, позволит «и рыбку съесть» (акцизами бюджет наполнить), «и косточкой не подавиться» (за счет субсидий и компенсаций дать возможность НПЗ зарабатывать). При этом о влиянии на розничный сектор особо не подумали. Если говорить просто, текущие параметры маневра никакого положительного воздействия на независимый сектор топливной розницы не окажут, маржинальность по-прежнему будет околонулевой, независимые игроки по-прежнему будут терпеть убытки и уходить с рынка. При сокращении предложения товара его цена растет — это азы экономической науки.

Проблема №2: никто не знает, как будет работать маневр, и будет ли работать вообще. Есть только расчеты при прочих равных, но действительность всегда вносит свои коррективы. Такие законодательные нововведения должны обкатываться на пилотных регионах, чтобы выявить неучтенные риски и потенциальные проблемы. Но это не предусмотрено.

Проблема №3: на прошедшем в минувшую пятницу заседании профильного комитета Государственной думы эксперты отметили, что общая сумма субсидий нефтяным компаниям, которая вырисовывается исходя из параметров маневра, составит порядка 600 млрд рублей в 2019 году, что всего на 239 млрд меньше, чем расходы федерального бюджета на образование, и на 53 млрд меньше расходов на здравоохранение. Сами представители нефтяных гигантов рассматривают подобный подход скорее отрицательно, отмечая крайне вероятную возможность стремительного роста негатива со стороны населения как к ВИНК, так и к правительству.

Новый поворот

Итак, мы наблюдаем ситуацию, в рамках которой никто не понимает, как будет и будет ли вообще работать механизм субсидирования крупных игроков. Правительство бескомпромиссно гнет свою линию повышения доходов бюджета, отстаивая необходимость наполнения дорожных фондов в условиях профицитного бюджета и не желая резать такие статьи расходов, как содержание силовых ведомств или поддержка национальной экономики (в последней статье консолидированного бюджета порядка 800 млрд рублей приходится на «прочие расходы»). Независимый сектор продолжает нести убытки и закрываться, а ВИНК принимают на себя все официальные обвинения и новые обязательства.

Таким образом, нефтяные гиганты вступают в торг с властью на предмет обмена новых палочных обязательств на какие-либо преимущества, и это происходит на фоне кризиса отрасли и банкротства независимых игроков. И в таких условиях правительство решает перейти к новой риторической стратегии. Оно объявляет о выдаче привязанных к поставкам на внутренний рынок лицензий НПЗ, позволяющих экспортировать нефтепродукты, а также о необходимости равных условий реализации нефтепродуктов для своих подразделений и других участников рынка.

Мы не знаем точных параметров лицензирования, поэтому дальше исходим из наиболее вероятной установки. Согласно ей, лицензию будут получать только те НПЗ, которые производят и поставляют бензин и дизельное топливо не ниже 5-го экологического класса. Вообще такие решения в спешке не принимаются, а рождаются в ходе обсуждения с участниками рынка, а затем отрабатываются на пилотных регионах, но наша реальность не подпадает под обычную ситуацию.

Что со всем этим не так?

Во-первых, независимые нефтепереработчики, не обладающие в большинстве случаев возможностью производить бензин и дизельное топливо 5-го экологического класса, производят преимущественно прямогонный бензин, который сейчас они поставляют на экспорт. Лицензирование НПЗ приведет к тому, что они окажутся в ситуации выбора из двух плохих альтернатив: либо закрываться в силу отсутствия лицензии на экспорт, либо производить низкокачественное топливо и поставлять его на внутренний рынок. В случае выбора первой альтернативы в экономике в целом мы будем наблюдать снижение количества рабочих мест и банкротство независимых НПЗ. Во втором же случае рынок наводнит некачественное топливо, позволяющее работать рентабельно, что означает только одно: платить автолюбителю придется больше за менее качественный товар. При этом параллельно Росстандарт и Роскачество перейдут к практике увеличения проверок и повышения в абсолютном количестве административных санкций, что есть прямая дорога к сжатию уже розничного звена.

Во-вторых, ВИНК начнут сушить производственные мощности. Производя по нормативу, который, конечно, будет опять определяться расчетами плохо зарекомендовавших себя «стратегов» из экономического блока правительства, остатки сырья нефтяные компании будут поставлять на экспорт. Приведет ли это к новому скачку цен? Я думаю, что это уже скорее риторический вопрос.

В-третьих, все профильные министерства и ведомства в унисон рассказывали о том, что ВИНК поставляют нефтепродукты по одинаковым условиям и своим «дочкам», и независимым участникам рынка. Теперь открывается секрет Полишинеля. Оказывается, розница работала в условиях ценовой дискриминации, что вообще-то противоречит антимонопольному законодательству. И как дальше доверять такой исполнительной власти?

Наконец, в отсутствие реальных реформ, среди которых необходимыми представляются устранение понятия и явления коллективной группы налогоплательщиков, а также демонополизация рынка, сугубо формально, то есть на цифрах, можно легко показывать «равные» условия. Вот только будут ли эти условия действительно равными? Если у компании есть возможность перераспределять прибыли и убытки вдоль всей вертикальной цепи, объединяя ее в коллективного налогового и финансового агента, то вряд ли этого стоит ожидать. Показать на бумаге можно все что угодно, вопрос же заключается в реальности равных условий.

При этом все эти проблемы можно решить более простыми способами. В чем сложность обнуления акцизов в условиях профицитного бюджета и создания налогового паритета между внутренним и внешним рынком? Почему нельзя выпустить обновленный совместный приказ Минэнерго и ФАС с новыми нормативами поставок на биржу? Ответ простой: правительство готово применять кнут, но без пряника, потому как прежде всего озабочено вопросами бюджета, а не реальной экономики.

www.forbes.ru

Ежедневный прогноз ценовых колебаний на 31 октября 2018