Десятилетиями новости про нефть не сходят с газетных полос. И мы за свою жизнь успели сотни раз прочесть заметки журнальных экспертов, заявления министров, тонны оправданий в плохом экономическом состоянии страны разными событиями на рынке нефти. Уже любой школьник знает, что арабы добывают много нефти, а любой пенсионер, — что сланцевая нефтяная революция закончилась крахом. На самом деле 95% публичной информации уводит в сторону от экономики рынка, и не являются никаким анализом, а лишь меседжами народу для формирования общественного мнения.

Разберемся с популярными газетными мифами и легендами про нефть, начнем с краткой истории как всё начиналось, посмотрим что такое рынок нефти и нефтепереработки, кто является ключевыми игроками и почему, что на самом деле является причиной перемен в ценах на нефть и что важнее чем цены для продолжения экспорта нефти.

Почему нефтепродукты и потребность в них определяют какую нефть и кто конкретно будет добывать?

Конкурентоспособна ли российская нефть в принципе?

В чем сила современного нефтеперерабатывающего завода?

Становление ведущей роли нефтяной отрасли

История нефти уходит корнями в историю промышленности. На основе наблюдений за историей промышленного ткачества Карл Маркс детально описал формирование современной промышленности, капитала, экономических циклов и социальных проблем. Это была ключевая отрасль во времена перехода к буржуазной мануфактуре и капитализму. Но и до него множество авторов связывали первые экономические кризисы с отдельной, главенствующей на то время, отраслью. Так, голландский кризис 1634-37 гг называют I-м тюльпановым, в то время тюльпаны были главным торгово-спекулятивным товаром. Кризисы 1780-1820 годов в хлопчатобумажной отрасли Англии затрагивали в основном лишь Англию, и не всю экономику, хоть и существенную ее часть. Природа кризисов уже была активно циклической: 1788, 1793, 1797, 1810, 1815, и 1819. С начала XIX века Англия принимает особое значение в мире. Наличие огромного рынка сырья и сбыта готовых товаров в Индии сделало ее ведущим центром капитала, который прямо зависел от физического спроса в хлопчатобумажной отрасли, от цен и прибыльности хлопка и ткани. Появление новых конкурентов, военный или политический захват рынков сбыта, чрезмерные инвестиции и биржевые пузыри — определяли экономическое благосостояние всех людей на планете. Кризис 1825-го года считается первым схожим на современные — кризисом общего перепроизводства, далее пошли 1829, 1837, 1841, 1847, 1854, 1857, 1866, 1873, 1882, 1890, 1900, 1907, 1914, 1921, 1929, 1937 и далее. В процессе активных и пассивных этапов цикла люди находили более эффективные решения, чем раньше, очень сильно стимулировались к этому. Ряд кризисов были весьма суровы и затмевают собой «Великую Депрессию», например, это название (оно же «Долгая Депрессия») сначала использовалось для кризиса 1873-1896 годов. Развивалась наука с техникой, перекраивалась карта мира, менялся менталитет народов и их общественный договор. В 1815 Англия перешла на промышленность фабричного типа на паровой энергии, и можно сказать этим до-оформила статус первой экономики мира. За Англией безусловно гнались и другие. Франция, потом Россия, Германия, Австро-Венгрия боролись за свою долю мирового рынка и достаточно успешно. Постепенно для конкуренции на рынке были нужны всё новые и новые технические требования и сырье: чугун для машин и уголь для паровых котлов, сталь и железные дороги, и наконец нефть.

Скачать источник: интереснейший трехтомник по экономической (технической, политической, торговой, социальной) истории мира с XVIII века по средину XX-го, книга Л. А. Мендельсона «Теория и история экономических кризисов и циклов» 1959 года, с множеством таблиц, сравнений, статистики.

Начало промышленного использования нефти

Нефть использовалась человеком еще со времен древнего Ирана, несколько тысяч лет до нашей эры. Технологии того времени видели полезность лишь в самых тяжелых фракциях нефти — битуме и асфальте, которые собирались в природных источниках. В Средние Века в Европе ввиду развития алхимии начались попытки использования легких фракций нефти — природного керосина «светящегося масла», пытались кустарно переработать природную нефть в прото-керосин, ввиду нехватки природного «масла». Попытки дистилляции природной нефти осуществлялись во всех странах, некие успехи были и в России. Но объемы такого природного или кустарного керосина из сырья, добытого природным путем — были невелики. В интересной книге Jean-Pierre Favennec «Five refinery operation and management» пишут о том, что добывать нефть промышленно (бурить) начали в США в 1859 году, пробив буром для добычи соли нижнюю скалу соляной камеры и попав в нефтяную, после нескольких недель бурения и достижения глубины 23 метров. Первое время дистилляция добытой таким образом нефти целью имела получение керосина, остальные фракции нефти не имели спроса, никак не использовались в хозяйстве. Но уже относительно быстро был построен первый в мире нефтеперерабатывающий завод в Бостоне. Сразу же с 1860-х в отрасли набирает серьезное влияние Джон Рокфеллер, и считается, что с 1875 годов лично он объединил всю нефтяную промышленность США в один траст — «Стандарт Ойл». Может ли один победить всех? Скорее это был представитель правящих кругов США.

Считается, что с кризиса 1873 года была выявлена роль США как первой экономической страны мира. Сильный спрос на железнодорожное строительство привел к огромным перетокам капитала из Англии, Германии, Франции в США. Просто в огромных количествах и невероятно быстро вырастали целые отрасли: шахты по добыче угля, чугунные домны, сталеплавильные комбинаты. И нефтеперерабатывающие заводы для производства керосина для освещения в шахтах?

Формирование мирового нефтяного картеля

Приток мигрантов, объединенных в анклавы, отсутствие уже налаженной инфраструктуры государственного контроля за таким потоком, тяжелые условия труда, постоянные кризисы, а может просто гены искателей приключений во всех белых американцах — сформировали сильнейшее протестное движение в США. Периодические массовые голоды шахтерских поселков в кризисы, сменялись голодными бунтами в десятки тысяч человек против американской армии вооруженной пушками и пулеметами (а в знаменитой битве у горы Блэр, против шахтеров применялись бомбардировщики). Общественное мнение имело некое силовое, физическое влияние на бизнес, на капитал в США. Профсоюзы trade union были и есть уникальной формой политической борьбы, на которую оказались почти не способны европейские страны, как некая силовая, нелегальная (мафия) часть анклава переселенцев, защищающая его простые народные интересы.

В 1911 году поле длительного судебного процесса, недолго просуществовав открыто, «Стандарт Ойл» якобы распадается на 34 фирмы. Крупнейшие из них оставили контроль за рынком США (Exxon, Mobil, Chevron, Amoco), а совместно c Royal Dutch Shell (нашли нефть в Индонезии, голландско-британско-американская компания), Англо-Персидской компанией (теперь British Petroleum, ее лично курировал Уинстон Черчилль, а государство купило 50%, ради обеспечения флота Британии горючим перед Первой Мировой), Texaco (нефть в Техасе и Мексиканском заливе) эти фирмы фактически составили повязанный картель, контролирующий рынок нефти и нефтепродуктов. Их так и называли в то время: «Семь сестер». Они существуют и сейчас, это решающий игрок в ключевой экономической отрасли, мировое правительство, если хотите. А в 1950-х годах после Второй мировой войны это был единственный коллективный игрок на рынке нефти.

Читать источник на скриншотах: интереснейшая статья В. В. Вольского «Послевоенное обострение англо-американской борьбы за нефть и сдвиги в географии нефтяной промышленности капиталистических стран» в «Вопросах географии», 1952 г.

Борьба картеля за удержание рынка

Добыча нефти осуществлялась не только во многом в США, но и именно переработка в нефтепродукты практически полностью контролировалась США. Добывающие страны перерабатывали 1-20% добытой нефти, остальное продавали как сырье, маржу с переработки которой получали «фирмы белых людей». Например, венесуэльская нефть на 99% перерабатывалась у самых берегов на островах, на НПЗ принадлежащих США (Кюрасао и Аруба).

Россия (СССР в 1950 году) не смогла выйти в Персию до Персидского залива, и до Индии через Афганистан и Среднюю Азию в противостоянии с Англией в средине-конце XIX века (сразу после победы в мировой войне против Наполеона и тогдашнего Евросоюза — союзники начали междусобойчик). Но с точки зрения нефтяного рынка авторы пишут вот так: Россия освободилась от мирового картеля в 1920-х. Как бы там ни было, Россия полностью контролировала свой рынок, но и утратила лакомый кусок.

Борьба других национальных правительств (кланов, обладающих силовой властью в регионе) за доходы от нефтедобычи, за всю прибыль от продажи бензина (а не только от продажи сырой нефти), за свою топливную национальную безопасность особо активизировалась после Второй Мировой войны, ведь и повсеместное использование нефти человечеством началось только с 1950-х, нефть стала незаменима для грузовых перевозок: по шоссе, морю, воздухом и по железной дороге.

С другой стороны и США с СССР включились в войну за нефтепродукты (источники добычи, контроль переработки) как военными, так и экономическими методами. Так, расхваливаемый план Маршала был ничем иным как порабощением экономики Европы капиталом из США, особенно в нефтяной отрасли.

Картель шел на некие уступки под давлением местных властей (местных князей). Так, было определено, что иностранная корпорация получает 85% от участия в создаваемых совместных предприятиях, а местное государство 15%. В дальнейшем разные страны добивались больших долей в совместных фирмах, или же полностью национализировали промышленность (во многом с помощью СССР). Арабские страны, по крайней мере формально, взяли добычу под свой контроль с 1970-х. Но техническое сопровождение, переработка и продажа конечного продукта осуществлялась всё равно западными фирмами.

Не имея возможности держать солдат на всей территории добычи, капитал имел возможность не давать технологию переработки, и контролировать сбыт на своей территории, так как спрос был сконцентрирован в развитых странах. Нефтепереработка и дистрибуция, а значит дополнительная прибыль, не имела шансов попасть в руки добытчика нефти.

Окончательную форму нефтяной картель получил с развитием фондового рынка. Концы были спрятаны более чем надежно. Структура собственников нефтяных компаний переплетена и раздроблена, все компании имеют доли в друг друге, крупнейшие доли учитываются на банках США и фондах базирующихся в США. Тот же крупнейший акционер Apple как Vanguard — всегда светится в нефтяных компаниях (а еще BlackRock, JP Morgan и прочие). Пока что только Китай, обеспечивая свой огромный спрос на нефтепродукты смог вклиниться в бригаду, и то в Китае с 1980-х постоянно присутствуют совместные фирмы, осуществляются совместные проекты вне Китая. Российская история нефтяного государства началась с договора с ФРГ (когда писали «Рейган, ваше дело труба»). Тогда ФРГ давала кредит на покупку у нее труб (хотя в СССР были свои трубы), для прокладки нефтепровода для экспорта в Европу сырья, а не нефтепродуктов. Наверно как-то купили то руководство, что ли, такой контракт как обмен бус на золото.

Почему важны не запасы и рост добычи, а себестоимость?

Для продажи литра бензина на АЗС и получения из этого прибыли, нефть проходит длинную цепочку серьезных расходов. Первой задачей является обнаружение запасов нефти и борьба за регион их размещения. Особо актуально это было в эпоху «белых пятен» на карте залежей нефти, но теперь можно сказать, что эта задача выполнена на длительное время и компании в период низких цен на нефть могут обрезать расходы на разведку.

Сокращение расходов наблюдается, например, на полях сланцевой нефти в США. Набили глаза горячие новости российских экспертов: «Количество буровых сланцевой нефти в США стремительно снижается!» Это подается как дно падения цен и стабильность российской экономики. Но по сути является лишь оптимизацией пока не нужных расходов. Другие журналисты дают еженедельные сводки о запасах нефти в США, считая это признаком перепроизводства. Но добыча и запасы нефти существенно не меняются, следуя за привычным приростом потребления нефти на 1-2% в год, или в зависимости от роста спроса на отдельные нефтепродукты в отдельных регионах.

Из какой нефти дешевле делать топливо?

Почему же США так нарастили добычу и не сокращают импорт, зачем нужно столько сырья? Неужели на нефтепродукты США увеличился спрос, где, почему, кто позволил вытеснить местные НПЗ ради нефтепродуктов из США? Вернемся еще раз ненадолго в историю. Во времена зарождения двигателей внутреннего сгорания в Европе строились небольшие НПЗ (каждая страна старалась иметь свои), заточенные под производство бензина. Потому что бензин лучше всего делать из светлой нефти с низким содержанием серы или sweet ligth crude, которая залегает в Северном море около Норвегии и Британии, а также в Алжире. Стандарт качества Brent обозначает именно такую нефть. Соответственно под сырье, имеющееся в наличии и строился нужный тип НПЗ, разрабатывались модели автомобилей, подгонялась вся экономика Европы. НПЗ для переработки светлой сладкой нефти относительно несложные, капитальные расходы на их постройку меньше чем на постройку НПЗ для переработки heavy sour crude, тяжелой кислой нефти, с более тяжелыми и длинными молекулами углеводорода (которые нужно дробить для получения бензина), и с высоким содержанием серы (которую нужно удалять). Из такой нефти уже лучше делать дизель, и так как США в свое время активно импортировали венесуэльскую тяжелую нефть, то часть их НПЗ заточены под дизель, и изначально были традиционно сложнее. Есть в США и светлая сладкая нефть — это техасская марка WTI из которой в США делают бензин для легковых автомобилей. Канадская нефть из нефтесодержащих песков тяжелая, вместе с импортной из нее делают в основном дизель. Россия экспортирует в Европу нефть Urals это тяжелая нефть с содержанием серы чуть меньше чем в арабской нефти, которая тоже тяжелая и обе лучше подходят для дизеля. В Китай Россией через Дальний Восток экспортируется нефть ESPO, это светлая нефть с очень низкой серой, очень сладкая и конкурентная для производства бензина. Крутая светлая нефть, например, еще в Анголе (где КГБ с ЦРУ воевало).

Дизельная перестройка нефтерынка

Когда открывали новые, мощнейшие месторождения, оказалось, что основные запасы состоят из тяжелой нефти да еще и с серой. Также, выяснили, что на тот же вес в дизеле на 8% больше энергии чем в бензине. И возможно делать такие дизельные двигатели, и такой дизель, что он подойдет для городского использования в легковых автомобилях. Мало того, что НПЗ Европы были массово заточены под бензин, так еще и для производства дизеля ULSD (ultra-low-sulfur diesel) требуются более высокие операционные расходы. Просто реконструировать НПЗ в дизельные было бы экономично не эффективно. Потому что новые НПЗ в мире уже строятся максимально большими для эффекта масштаба, сразу конструируются под тяжелую нефть, соединяются с химическим производством, строятся недалеко от мест добычи, обеспечивают максимальный уровень (%) переработки нефти.

Постройка новых крупных заводов не сделает топливо, произведенное в Европе, выгоднее. Ведь конкуренты уже построили крупные заводы, срастили их с химической промышленностью, достигли очень высокого % переработки нефти (глубины переработки).

Политика плавного перехода на импорт дизеля

Что же Европе делать? Ведь резкие перемены приведут экономику к коллапсу. Поэтому уже десятка три лет Европа стимулирует переход потребителей с бензина на дизель, постепенно закрывая и мелкие, и крупные бензиновые НПЗ (или превращая их в терминалы по приему дешевого сланцевого газа из США). Одним из основных рычагов есть акциз на топливо, — на дизель он ниже. Также, например, вы можете не платить налог на пользование дизельным автомобилем, а за бензиновый платить существенный налог за владение имуществом. Для публики такие переходы и сокращение рабочих мест подаются как «перемога», мол это стимулирует более эффективное использование топлива и экологично чище (экология, кстати, вообще любимая тема в Европе для формирования общественного мнения). Посмотрим на такую политику в картинках.

Конкурентоспособна ли российская нефть на рынке экспорта дизеля в Европу?

Европа плавно теряет свою нефтепереработку. Но теряет ли картель (или обособленные европейские фирмы) нефтепереработку? Как видим на картинках выше, основной импорт дизельного топлива в Европу происходил и пока еще происходит из России. В последнее время там бьют в набат и модернизируют старые мелкие НПЗ в пригодные для производства ULSD, дизеля с низким содержанием серы. Но достичь сильной модернизации по индексу Нельсона достаточно сложно. НПЗ США традиционно имеют такой коэффициент лучший в мире, импорт из заводов в США наращивается, экономика позволяет возить через Атлантический океан, а не из России. Особенно понятна дружба с США если картель так монолитен как показывает история его формирования. Европейские боссы просто перенесли производство в США, уволив рабочих с НПЗ в Европе, создав рабочие места на НПЗ США. Но не США единым живет Европа как мы видели из импорта авиа топлива. Французская Total (что фигурировала жертвой США по плану Маршалла), да и другие корпорации активно участвуют в постройке сразу целого комплекса крупнейших НПЗ в районе Персидского залива. Которые имеют и индекс сложности Нельсона очень высокий, и не хуже российской нефть под боком, и близость морской транспортировки. Хотя арабские источники вовсю пишут, что постройка ведется лишь для удовлетворения внутренних нужд, но при этом не отрицают перспектив «новых рынков». В отчетах Лукойл прямым текстом описан риск потери сбыта для российского дизеля.

Новые мощности в арабских странах существенно превышают весь объем экспорта из России. И не ясно каким образом цена российского дизеля будет выгоднее чем арабского. Куда девать весь объем Urals тоже непонятно. Немного забрала на себя Украина, в 2015 году резко увеличив импорт дизеля из России, и уменьшив своё производство и импорт из Беларуси. Можно сказать, что украинская армия ездит на танках, воюет и таким образом сохраняет загрузку мощностей НПЗ России.

В таких условиях, когда конкурент давит ценой — именно российская задача снижать цены на свою нефть, и уже отмечалась слабость цен на Urals относительно остальных схожих марок. Но есть ли такой запас снижения цен? У США уже сейчас есть подушка маржи в десяток-другой долларов на барреле. Если они так снизят цены на дизель, Россия что на 20 долларов снизит цены на Urals?

В любых рассуждениях на тему цепочки добавочной стоимости в производстве нефтепродуктов всегда анализируется влияние конечной цены нефтепродуктов на возможную цену покупки нефти. Низкая цена топлива может не позволить покупать дорогую нефть, высокая цена топлива позволяет добытчикам продавать нефть на НПЗ дороже. В июльском расширенном отчете EIA (американская ассоциация по энергии) прямо указывается, что вероятным главным фактором не снижения цен на нефть дальше, зимой 2014-2015, было отставание снижения цен на топливо в Европе и США от снижения цен на нефть. Грубо говоря нефть подешевела вдвое, а бензин на 1/3. Дальнейшего снижения цен на нефть — НПЗ мира просто не требовали. Но как мы видели из таблицы рентабельности НПЗ, по российской нефти очень шаткий баланс, а на зиму в США не сезон потребления топлив (летом сезон, цены и запасы о которых трубят — растут), и цены практически всегда на зиму проседают.

Получается, что в условиях ценовой войны нефтепродуктов и минимальной маржи на НПЗ, обслуживающих Urals, при стабильности и оправданности роста запасов в США (нарастили экспорт, летний сезон) — прежде всего внимание нужно обращать на цены дизельного топлива в США. Если цена просядет, вероятно цену придется снижать и европейским НПЗ, работающим на российской нефти. А если запаса прибыльности нет, то такой НПЗ закроется и Россия потеряет часть сбыта нефти.

Или же Россия будет вынуждена снизить цену Urals для сохранения прибыльности нефтеперерабатывающего завода. При этом ждем сроки ввода новых перерабатывающих мощностей, — перепроизводство нефти (нефтепродуктов) только начинается? До 2014 такого прироста не было, может именно этот прирост и был шоком для рынка, возникновением нового витка демпинга.

Нефтеперерабатывающий завод сегодня более сильное оружие, чем Точка-У. Так и было всегда. По мнению Клаузевица (сильный генерал, наверно понимал) штыки лишь обеспечивают распространение нужной пропаганды на захваченной территории, и отсекают вражеские внушения. Победив в любом количестве битв, проиграешь войну если экономика слабее.

Пара-тройка украинских НПЗ давно стоят пустыми, не выдержали конкуренции эффективностью. С 1990 года по 2000-й переработка снизилась на 71 %. Если раньше на тех 6 украинских НПЗ перерабатывали советскую нефть для советских, то при независимости извольте покупать готовый продукт, а не сырье. Множество мини-НПЗ делают эрзац-топливо из контрабандной нефти, это отдельный бизнес, такие не умрут как и норы-копанки. А что же будет с Кременчугским НПЗ, у которого и нефть есть своя, Полтавская. Как бы не погубили в процессе отжима у Коломойского, или так надо, и украинским НПЗ запретили быть, что бы было куда девать европейский бензин? Вот он на фото — красавец не хуже чем в топике.

artemkovtun.livejournal.com