Беспорядки на Ближнем Востоке больше не представляют такой угрозы для самых жаждущих потребителей бензина в мире

В 1973 и 1979 годах война в Израиле и беспорядки в Иране дважды подрывали нефтяной рынок, вызывая инфляционный всплеск, который подкосил экономику западных стран и спровоцировал отставку президента США.

За прошедшие с тех пор десятилетия возможность того, что новые волнения на Ближнем Востоке могут привести к очередному скачку цен на нефть и бензин, который погубит администрацию, нависала над Белым домом как призрак.

На прошлой неделе эти опасения вдруг стали казаться преувеличенными.

В понедельник, менее чем через неделю после того, как первые в истории прямые военные удары Ирана по Израилю вызвали опасения более широкой региональной войны, цены на нефть установились на отметке 87 долларов за баррель — ровно по сравнению с тем уровнем, на котором они находились непосредственно перед ударом по иранскому консульству в Дамаске, спровоцировавшим эту вспышку.

Нефтяные рынки никак не отреагировали на это событие, особенно учитывая угрозу, которую Иран представляет для Ормузского пролива — морского пути, через который ежедневно проходит каждый пятый баррель нефти, потребляемой во всем мире. Демонстрируя свою угрозу водному пути, Иран захватил там судно 13 апреля, в тот же день, когда он начал нападение на Израиль.

Спокойствие цен на сырую нефть перед лицом этих потрясений во многом объясняется событиями, происходящими за 7000 миль от нас, на сланцевых месторождениях Северной Дакоты и западного Техаса, где бурильщики оставили мировые рынки наводненными американской нефтью.

«Сланцевая нефть перекроила карту мира таким образом, что большинство людей, похоже, этого не понимают», — говорит Дэниел Ергин, вице-председатель S&P Global и историк энергетики, удостоенный Пулитцеровской премии. «Она изменила не только баланс спроса и предложения, но и геополитический и психологический баланс».

Цифры впечатляют. Два десятилетия назад США производили около 7 миллионов баррелей нефти в день и потребляли 21 миллион. Страны Персидского залива, такие как Саудовская Аравия и Кувейт, которые отправляют нефть через Ормузский пролив, были среди наиболее важных иностранных поставщиков США.

Сейчас США производят почти 20 млн баррелей нефти в день, что примерно соответствует уровню потребления. Импорт из Персидского залива резко сократился, и в 2019 году США впервые стали нетто-экспортером нефти. Плодородные сланцевые месторождения Пермского бассейна в Техасе и Нью-Мексико доставляют больше нефти, чем Кувейт, Ирак или ОАЭ, три мощных центра ОПЕК.

По мнению аналитиков, стратегические преимущества очень велики, даже для Белого дома, стремящегося перейти от ископаемого топлива к экологически чистой энергии.

По их словам, сланцевый всплеск приглушил последствия сокращения поставок, предпринятого ОПЕК в последние два года, и позволил администрации президента Джо Байдена ввести санкции против таких поставщиков, как Венесуэла и Россия, и ужесточить ограничения в отношении Ирана — и все это без опасения поднять цены на нефть.

«Это огромный поворот по сравнению с тем, на чем мы остановились в 1970-х годах», — сказал Гарольд Хэмм, председатель совета директоров Continental Resources и один из пионеров сланцевой добычи. «Если бы не случилось сланцевой революции, нефть стоила бы 150 долларов… Вы бы оказались в очень нестабильной ситуации. Это было бы ужасно».

Рост поставок сланцевого газа также помог поддержать свет в Европе после конфликта с Москвой из-за Украины. Поставки американского сжиженного природного газа — ранее названного администрацией Трампа «молекулами свободы США» — помогли отучить континент от российских поставок по трубопроводам.

По словам Ергина, степень значимости сланцевых месторождений для нефтяных рынков стала очевидной уже в 2019 году, после разрушительной атаки беспилотника на нефтеперерабатывающий завод Abqaiq в Саудовской Аравии, который является нервным центром нефтяного сектора страны. Цены на сырую нефть резко выросли, а затем почти так же быстро упали.

По словам Ергина, степень значимости сланцевых месторождений для нефтяных рынков стала заметна уже в 2019 году, после разрушительной атаки беспилотника на нефтеперерабатывающий завод Abqaiq в Саудовской Аравии, который является нервным центром нефтяного сектора страны. Цены на сырую нефть резко выросли, а затем почти так же быстро упали.

«Думаю, именно тогда мне стало ясно, что произошла большая ребалансировка», — сказал Ергин.

Тем не менее, эксперты предупреждают, что США по-прежнему уязвимы перед нефтяными потрясениями.

Тотальная война между Израилем и Ираном или новое резкое падение экспорта – например, если бы Ормузский пролив был закрыт – неизбежно приведет к сокращению поставок на глобальный рынок, что приведет к повышению цен на бензин от Пекина до Бостона.

«Мы по-прежнему подвержены влиянию геополитики и рыночных манипуляций. И сланцевая добыча не очень-то помогает в этом», — говорит Джим Крейн из Института Бейкера при Университете Райса. «Да, мы являемся крупным производителем. Но еще важнее то, что мы являемся крупным потребителем, и именно в этом заключается наша уязвимость».

На долю США приходится около 20 процентов мирового спроса, что обусловлено зависимостью страны от больших автомобилей, потребляющих много топлива.

Сланцевая нефть также остается уникально уязвимой к колебаниям цен, что делает ее ненадежным компонентом мирового нефтяного рынка, считают некоторые аналитики.

Всего четыре года назад обвал цен на нефть во время пандемии Ковид-19 поставил многих производителей сланцевой нефти на грань банкротства. Тогдашний президент Дональд Трамп был вынужден умолять Саудовскую Аравию и Россию сократить добычу, чтобы поддержать цены и пощадить сланцевую отрасль, что стало демонстрацией уязвимости США в энергетической сфере.

После того, как военный конфликт между Россией и Украиной спровоцировал рост цен на нефть в 2022 году, настал черед Байдена обратиться за помощью к саудовцам, на этот раз призывая их увеличить добычу, чтобы остановить растущие цены на бензин в США.

Руководители сланцевых компаний сами скептически относятся к тому, что бурильщики смогут достаточно быстро увеличить предложение, чтобы спасти мировую экономику от внезапного нефтяного шока. Уолл-стрит по-прежнему неохотно финансирует новые буровые кампании производителей, заслуживших в последние годы репутацию расточительных.

Администрация Байдена осознает эту динамику, а также политические последствия повышения цен на бензин в преддверии выборов. В прошлом году один из старших советников Байдена заявил, что Уолл-стрит поступает «не по-американски», сдерживая бурильщиков.

Дипломатический фокус Белого дома был направлен на предотвращение дальнейших потрясений на Ближнем Востоке.

«У нас выборы, и администрация Байдена не может, не может, не может позволить себе действовать опрометчиво или поспешно в регионе. Они чрезвычайно осторожны в каждом своем шаге», — сказал Мэтт Герткен, геополитический стратег из BCA Research.

Администрация также заявила, что по-прежнему готова использовать стратегические запасы нефти, чтобы удержать цены. Цены на бензин в США, составляющие около 3,68 доллара за галлон, может быть, и ниже, чем в других странах, но в этом году они выросли на 15 процентов.

«В конечном итоге, как государство, всегда лучше иметь свою собственную нефть», — говорит Эми Майерс Джаффе, профессор Нью-Йоркского университета.

«Но, увы, цены на нефть будут расти, если на рынке возникнет шок на стороне предложения, и это, вероятно, отразится на американских водителях в виде повышения цен на топливо — глобальный рынок и все такое».

profinance.ru

Прогноз биржевых цен на 25 апреля 2024