76-летний Джим Саймонс считается одним из самых успешных управляющих хедж-фондами. За прошлый год основанный им фонд Renaissance Technologies принес ему $1,1 млрд – мало кто из коллег может похвастать таким результатом.

Несговорчивый ученый

Родившийся в 1938 году Джеймс (Джим) Харрис Саймонс вырос в Бруклине, пригороде Бостона. Как пишет Bloomberg, уже в три года будущий ученый задавался математическими вопросами: например, почему в машине может кончиться бензин, если при делении его количества наполовину, сколько бы раз ни повторять этот мысленный эксперимент, всякий раз будет что-то оставаться (тем самым маленький Джим открыл для себя знаменитые парадоксы Зенона).

Неудивительно, что после окончания средней школы он поступил в Массачусетский технологический институт, где изучал математику. А точнее, то решал по ночам сложные задачи, то сражался с друзьями, такими же увлеченными математиками, в покер. После получения степени бакалавра Саймонс отправился в Калифорнийский университет в Беркли, где, к удивлению своего научного руководителя, всего за два года получил докторскую степень по математике. Молодой ученый остался в научной среде: сперва преподавал в родном вузе Массачусетса, затем в Гарварде.

Но постепенно Саймонс разочаровывался в академической математике. Кроме того, ему, уже имевшему семью, хотелось больше денег. Выход предложил принстонский Институт военного анализа – заниматься математикой, а параллельно взламывать коды для Агентства национальной безопасности. Впрочем, проработал он на оборонку недолго. В 1965 году США начали бомбардировки Вьетнама, а двумя годами позже президент института генерал Максвелл Тейлор написал в New York Times Magazine статью в поддержку вьетнамской войны. Саймонс ответил ему в том же журнале, что не согласен с мнением генерала и что к вьетнамскому вопросу надо подходить весьма осторожно. В результате 29-летнего Саймонса уволили.

Новая работа нашлась быстро: ученого пригласили в Университет Стони Брук, чтобы тот обновил состав преподавателей «захиревшего» отделения математики и пригласил туда настоящих звезд, – и ему это удалось.

Инвестор с секретами

Еще в начале 1960-х Саймонс с приятелями начали заниматься бизнесом: они вложили свои небольшие сбережения в завод по производству виниловых напольных покрытий. Дела у завода пошли хорошо, и в 1974 году Саймонс с партнерами решили инвестировать $600 тыс. в товарные фьючерсы. В то время контракты на сахар взлетели ввысь, и спустя всего семь месяцев начинающие инвесторы имели уже $6 млн. И тогда Саймонс основал Monemetrics – инвесткомпанию, предшественницу Renaissance. Его идея состояла в том, чтобы использовать математическую модель для торговли валютой. Один из его бывших коллег по Институту военного анализа Леонард Баум разработал соответствующую модель, а другой его коллега, уже по университету Стони Брук, Джеймс Экс выяснил, что ее можно использовать для торговли чем угодно – от пшеницы до сырой нефти. Математические модели были улучшены, и в 1988 году Саймонс с Эксом основали хедж-фонд, который назвали Medallion – в память о медалях, заработанных ими в различных состязаниях ученых.

1990-е годы оказались для Medallion весьма успешными. В 1994 году его доходность составила 71% (S&P 500 тогда упал на 1,5%), а в 2000-м и того больше – 98,5% (S&P 500 тогда просел на 10,1%). В среднем же за 11 лет существования, по конец 2000 года, фонд, в котором работали 148 человек, продемонстрировал среднегодовую доходность в 43,6%. И это несмотря на то, что Саймонс к тому моменту по разным причинам оказался без своих изначальных партнеров и разработчиков моделей.

В 2005 году Саймонс организовал Renaissance Institutional Equities Fund (RIEF), инвестирующий в компании, чьи акции котируются на американских биржах. В этом фонде он был уверен не менее, чем в Medallion: по словам основателя, RIEF теоретически смог бы когда-нибудь управлять активами в $100 млрд. Пока что, однако, он даже не приблизился к этой фантастической цифре: по данным Bloomberg, в конце 2014 года размер RIEF не достигал и $5 мрлд (и даже в рекордном 2007 году составил лишь $30 млрд). Годом позже появился еще один фонд – Renaissance Institutional Futures Fund (RIFF), вкладывающий средства в сырьевые фьючерсы.

Свои секреты успешный управляющий раскрывать, что вполне понятно, не спешит. Например, в 2007 году на вопросы о Medallion он отвечал Bloomberg примерно так:

– Что вы можете сказать о торговой стратегии Medallion?

– Не много.

– Сколько различных стратегий он использует?

– Много.

Medallion, закрытый для внешних инвесторов, по-прежнему самое успешное детище Саймонса. Как сообщает The Wall Street Journal, он лишь однажды потерял деньги (-0,5%) – в первом квартале 1999 года. Не­удивительно, что Саймонс получил от участников рынка и СМИ прозвище «король количественного анализа» – Quant King (от quantitative – количественный; о фондах, использующих математические алгоритмы для принятия решений).

Аутизм и BlackBerry

В 2008 году, когда активы Renaissance Technologies упали более чем вдвое, с $36 млрд до $17 млрд, его основатель предложил купить долю в компании китайскому 200-миллиардному фонду China Investment Corp. Сделка, однако, не состоялась. В 2010 году Саймонс ушел с поста гендиректора Renaissance Technologies, поставив на свое место двух программистов, некогда вместе работавших в IBM, – Роберта Мерсера и Питера Брауна.

Сам он тем временем продолжает получать проценты от доходов фонда, благодаря чему его нынешнее состояние достигает $14 млрд, по данным Forbes. Часть своих средств он тратит на благотворительность: поддерживает научные исследования в области математики и физики, а также изучение причин возникновения аутизма (некогда одному из детей Саймонса был поставлен такой диагноз).

Действия Саймонса как инвестора, проигрывавшего крайне редко, до сих пор привлекают внимание участников рынка. По обнародованным в феврале данным Комиссии по ценным бумагам и биржам США (SEC), он приобрел в декабре 3,3 млн акций BlackBerry на сумму $35,9 млн через фонд Medallion. Для инвесторов это стало знаком того, что акции компании, восстанавливающейся после тяжелого кризиса, являются весьма надежными.

Законы финансовых рынков представляют собой особую проблему, говорит Саймонс. В отличие от законов, регулирующих физику или химию, они, как правило, меняются с течением времени. «Спрогнозировать ход кометы легче, чем курс акций Citigroup», – говорит он. – Привлекательность, конечно, заключается в том, что вы можете сделать больше денег, успешно предсказывая курс акций, чем предсказывая движение кометы».

Источник: РБК.