Так газовая сделка выгодна или нет? По мнению группы уважаемых экспертов и к ним примкнувших — это очевидный проигрыш России, и наша страна окончательно «ложится» под китайцев. «Продаем ниже себестоимости», «инвестиции не окупятся никогда», «проект затратный», «Россия стала сырьевым придатком Китая», а что «если они откажутся от нашего газа или перестанут платить, то что бы будем делать со всеми этими трубами».

Складывается впечатление, что речь идёт о какой-то торговле на восточном базаре — вы нам недоплатили! «Себе в убыток торгую»! Если бы с торговлей с Азией все было так же просто договариваться, как и с крикливым продавцом на «блошином рынке» в Китае!

Сознание обывателя исходит из простого тезиса: на любой сделке надо зарабатывать здесь и сейчас. И в этом плане «здесь и сейчас» газовой проект с Китаем — убыточный. Собственно, как и любой крупный инфраструктурный проект. А вот сознание специалиста подсказывает: смотри не только на заработок, но и на то, что окружает сделку. Например, на планы России по Азии.

Итак, если коротко. Является ли сделка больше политической, чем экономической? По моему, на сегодняшний день — да. Вообще, практически во всем, что связано с Китаем, сегодня больше политики, чем экономики. Однако в отличие от многих деклараций-пустышек, этот проект наполнен экономикой. Вернём ли мы вложенные средства? Да, проект не убыточен, когда мы выйдем на полную мощность. Сейчас это только расходы.

Что неправильно? Неправильно порождать слухи, уклончиво говоря, что «продаём по цене, сопоставимой с европейской». Все же, газ — национальное богатство, и люди имеют право знать, проигрываем или выигрываем мы по доходам в этой сделке.

Есть и странности. Гос дума действительно освободила этот проект от налогов на 15 лет, то есть в гос бюджет в ближайшие 15 лет ничего не поступит. А Китай практически освободил от налогов малый и средний бизнес — почувствуйте разницу.

Пока же Россия является заложником своих углеводородов, и подавляющий объём торговли России и Китая опирается на нефть и газ. То есть на падающий рынок. А не на рынок растущий — рынок знаний, высоких технологий и т.д.

В течение десятилетий российско-китайские торговые отношения были наполнены таким количеством пустых деклараций, что даже успешные сделки рассматриваются, как «продажа интересов России». По этой логике, лучше вообще ничего не продавать. Россия пока же лишь учится «занимать позиции» в Азии.

А теперь по деталям.

Про то, что вдруг китайцы «откажутся платить». Насколько я понимаю, газ поставляется на стандартный условиях «take-or-pay», то есть если Китай недовыбрал газ, то все равно обязан платить.

Судя по всему, это было очень тяжелая сделка по газу— слишком много конкурентов, в том числе и наших «друзей».

Соглашение заключалось в 2014 г., переговоры шли с 2010 г. — тогда были другие представления о цене. Сланцевый газ опрокинул надежды не только на рост цены за газ в мире, но и даже на ее стабильность на нынешнем уровне. Цена будет падать, что действительно плохо.

Наращивать поставки будем медленно. В 2020 — 5 млрд куб м., потом будем наращивать по 5 млрд ежегодно, ну а на плановый объем в 38 млрд куб м выйдем к к 2025. Цена контракта 400 млрд дол на 30 лет. Глава «Газпрома» Алексей Миллер говорил о том, что объем российских инвестиций составит 55 млрд дол. Уже потом многие сообщали об удорожании проекта (в России — это нормально, хотя и неправильно). Были ли более дешевые альтернативы? Наверное, да (например, газопровод «Алтай»)

Есть еще и сделки по СПГ: работающий Ямал СПГ, строящийся Арктик-2 и планируемый Арктик-1, где активно работают китайские компании и российская «Новатэк».

А может Китаю вообще не нужно так много газа (есть и такое «экспертное» мнение)?

Сначала посмотрим на исходные данные. По данным Международного энергетического агентства (доклад от июля 2018), спрос Китая на газ вырастет на 60 % в период 2017- 2023 до 376 млрд кубометров. При этом, естественно, вырастет и импорт сжиженного природного газа до 93 млрд кубометров к 2023 году (против 51 млрд куб м в 2017). Отдельно экспорт сжиженного газа вырастет на 30 % к 2023 году. США при этом могут стать вторым по величине поставщика в мире, по сравнению с их ничтожным экспортом в 2017 г. году благодаря «сланцевой революции». Россия ее проспала, сейчас надо догонять.

В 2019 г. Китай выходит на первое место по импорту газа (как по трубе, так и СПГ), на втором месте — Япония. Эксперты из Oxfordenergy (Оксфордский институт энергетических исследований) в июне 2019 г. подсчитали, что Китай импортирует более 40 % от своих потребностей в природном газе. Другие подсчёты показывают, что эта цифра доходит до 44%. В любом случае — много (124,64 млрд куб. м). Вывод простой: Китаю понадобится все больше и больше газа, а поэтому в Китай выстроилась длинная очередь реальных и потенциальных экспортёров газа.

В 2017 г. рост потребления газа в Китае составил 15% , а в 2018 — 18,1 % (для сравнения — потребление угля выросло на 1%), и это даже вызвало некоторые проблемы в тех районах Китая, где нет достаточных емкостей для его хранения. Сейчас Китай способен хранить лишь чуть более 10 млрд куб метров газа — 4% от годовой потребности. Для сравнения: Германия и Италия имеют емкости, обеспечивающие хранение соответственно 25% и 33% годовой потребности.

Плавная перестройка китайской энергетики, переход с угля на газ и нефть будут как минимум поддерживать ажиотажный спор на этом секторе рынка, и важно, кто первым «добежит» до Китая, чтобы не потерять эту возможность, Китай же будет наращивать запасы газа до 2023 г.

Сегодня импортируемый газ для Китая — убыточен, то есть чем больше Китай его закупает, тем больше наносит сам себе ущерб, внутренние цены для потребителей оказываются ниже цены импорта. При этом установлены жесткие региональные цены. Зачем так делать? Чтобы не запустить рост цен на коммунальные услуги и в промышленности, чтобы не нарушить принцип социальной справедливости. Но создав некий избыток в запас газа, скорее всего в следующем году Китай будет отпускать цены на газ

Сейчас хороший момент для активной фазы начала поставок газа. Китай стремится провести максимальную диверсификацию партнёров и «отвязаться» от американского газа. При этом до запуска российского газопровода, в 2018 году на импорт газа из США приходилось около 4 % от общего объема импорта природного газа в Китай, и только 1 % — из России. По этой логике можно сказать, что это США, а не Россия «легли под Китай» .

В 2018 году Китай потребил 280 млрд кубометров природного газа. Ожидается, что плановая мощность газопровода Россия Китай-даст Китаю 38 млрд кубометров в год (это официальные цифры). Мы должны четко понимать, что больше 10-12% рынка нам не достанется (это вам не треть объема европейского газа, что поставляет Россия). И не потому, что мы не можем — Китай просто никому не даст получить больше своего газового рынка. В реальности, получиться меньше — около 6-7%.

Мы тут не одни…

Да, у российского газа много конкурентов. Газ из США, Австралии, Центральной Азии…

А что у наших центральноазиатских друзей? Первая очередь газопровода из Центральной Азии (прежде всего из Таджикистана и Туркменистана) в Китай была сдана в эксплуатацию еще в декабре 2009 года (10 лет назад!). В основном — это построено на китайские деньги (Россия строила на свои), а поэтому и зависимость от поставок в Китай колоссальная. В Таджикистане действует компания Trans-Tajik Gas Pipeline Company Ltd по строительству и эксплуатации газопровода с долевым участием сторон по $ 300 млн. (Весьма забавно, что для создания этой компании в Гонконге Таджикистан взял долгосрочный кредит в размере 300 млн долларов под 2,7% годовых). У нас же нет никаких СП — это владение России. Более того, правительство Таджикистана своим постановлением отвело в пользование на 49 лет свыше 9,5 тыс гектаров земли строительной компании, прокладывающей таджикский участок магистрального газопровода Туркменистан-Китай. Я представляю, что бы началось в России в подобном случае!

Ежегодно по газопроводу из Туркменистана в Китай будет поставляться 25−30 млрд куб. природного газа, что сопоставимо с «плановыми» российскими 38 млрд куб газа. (Напомню что пока мы поставляем 5 млрд куб м)

Китай инвестирует в таджикскую трубу всего около 3 млрд дол. — это почти годовой бюджет Таджикистана. Интересно, сколько понадобится времени, чтобы вернуть эти инвестиции? Maybe, never.

Россию Китай не кредитовал, все средства пришли из инвестиционной программы «Газпрома». Более того, в процессе переговоров исчезло и китайское предложение «авансового платежа», за который надо было рассчитаться газом. То есть с самого начала поставок Россия Китаю ничего не должна (в отличие от центральноазиатских республик) — это вполне удачная переговорная позиция.

А есть еще и чудесно дешевый туркменский газ. По заявлению вице-президент CNPC Ван Чжунцая на международной конференции «Нефть и газ Туркменистана — 2019», на конец октября 2019 экспорт туркменского газа за 10 лет поставок в Китай составил 252 млрд кубометров (напомню, мы собираемся совокупно поставить 400 млрд).

Доставка газа из Центральной Азии дешевле — отрезок короче, он составляет 966 километров, российский же первый участок (газ из Чаяндинского хранилища) — ок. 2200 км, а к 2035 г достроят еще 800 км, чтобы гнать газ из Ковыктинского месторождения

а реализация проекта позволит привлечь более $ 3 млрд прямых инвестиций из Китая.

Газ есть и в самом Китае. Китай разведал еще ок. 100 млрд кубометров запасов газа в бассейне Тарима, в Северо-Западном Китае, в Синьцзян-Уйгурском автономном районе — им сейчас активно занимается китайский гигант CNPC.

В общем, это только для стороннего теоретика кажется, что Китай только и ждёт российского газа и мы можем диктовать свои условия. Много здесь таких ходит…

Есть особенности…

Никакого единого экономического Китая нет, есть регионы со своими особенностями. Российский газ, переская границу в районе Благовещенска, напитывает Северо-Восток Китая, прежде всего провинции Хэйлунцзян, Ляонин, Цзилинь. Последние годы они серьезно «тормозятся», но газ потребляют отменно. Это и есть российские «клиенты». У других стран-поставщиков — свои провинции-реципиенты, Китай всегда именно таким образом регионализирует внешнеэкономические связи. Пойдет ли российский газ в центральные районы Китая — это решать китайской стороне. Например туркменский газ идёт в 22 провинции и автономных района Китая, при этом более 500 миллионов человек стали потребителями газа, то есть почти 1/3 населения страны.

Думаю, что прямая доходность от проекта минимальная, я вообще не уверен, что в ближайшее время можно вообще говорить о доходности. Мы все никак не могли решить вопрос ценой за газ (о, это великая тайна! Может 220 дол?), говорили, что она привязана к цене на нефть, а та все «скачет». А тут еще и цена за газ в долларах упала. Кстати, в самом Китае неоднократно критиковали газовые китайские компании, что они зафиксировали цену за газ из России на слишком высоком и невыгодном для Китая уровне. То есть с китайской стороны все выглядит совсем наоборот — это Китаю невыгодно.

А вот и министр Новак признаётся, что проект — некоммерческий. Так какой же? Конечно, политический. А что, у нас есть много других вариантов прорваться на китайский рынок и закрепиться там? У нас не так уж и много рычагов для «входа» в Китай (почему — это вопрос отдельного разговора): военные технологии и энергетика, немного — продукция с/х., на будущее — возможно, информационные технологии. И все это тормозиться пришедшими из какого-то далекого, почти колониального прошлого теориями о «разворотах на Восток».

Но есть еще эффект мультипликации. В том числе доставка газа в сибирские и дальневосточные регионы России.

Есть ли в этом проекте особые «интересанты», которые круто заработали на этом проекте? Разумеется, ни один проект без этого не обходится..

За китайский рынок надо бороться каждый день, получать массу инсайдерской информации, «наваливаться» сотнями экспертов в разных областях. Это очень высококонкурентный рынок, причём не столько плане заработать на наём, но даже подойти к нему. С Европой тоже непросто, но легче — Европа падка на деньги на инвестиции, Китай же готов сам все скупать по всему миру.

Теперь возникло и «монгольское направление» новой трубы в Китай — по сути, это расширение проекта «Алтай». Китайская сторона, разумеется, была не очень рада — зачем нам еще один посредник. Но идея правильная — привязать Монголию к России вполне реальным проектом. Это все уже обсуждалось в 2000-х и тогда не прошло. Сейчас, очевидно, Китай согласен и это знак того, что Россия все же сумела его «продавить».

amaslov.me

 

Ежедневный прогноз ценовых колебаний на 11 декабря 2019