30 апреля Банк России ожидаемо снизил свою ставку. С 5 мая она составляет 12,5%. Рынок ждал именно этого. О чем говорит баланс, выбранный ЦБ?

Текст заявления Банка России о снижении ставки стоит того, чтобы его внимательно прочитать. Соответствующую моду заложили чтецы заявлений ФРС США.

Что бросается в глаза? Конечно, символ веры ЦБ сохранен в неизменном виде: «Годовая инфляция снизится до уровня менее 8% через год (апрель 2016 года к апрелю 2015 года) и до целевого уровня 4% в 2017 году». Без комментариев. Лишь напомню, что сейчас она составляет почти 17%.

Дальше тоже интересно. Банк России констатирует: «Динамика основных макроэкономических индикаторов свидетельствует о существенном снижении ВВП в I квартале 2015 года». Это не новость. А вот из заметок ученого соседа: «Сокращение выпуска в настоящее время в большей степени имеет циклический характер». Циклы бывают разные. Но, судя по продолжению заявления — «Об этом свидетельствует в том числе наблюдающееся снижение загрузки производственных мощностей и рабочей силы, а также некоторое увеличение уровня безработицы», — авторы текста подводят к классическому кризису товарного перепроизводства. На самом же деле специфика мирового кризиса 2008-2009 годов, который, как многие уверяют, может вернуться, а из России так и вовсе никуда не уходил, в том, что налицо перепроизводство денег и долгов. Это уже куда ближе к зоне ответственности финансового мегарегулятора, но ЦБ безопаснее апеллировать к марксистской политэкономии.

Где же луч света? ЦБ отвечает: «Чистый экспорт будет единственным компонентом, вносящим положительный вклад в темпы роста выпуска». Ключевое слово «будет». Пока же, как свидетельствует последний мониторинг Минэкономразвития, экспорт товаров в марте снизился на 36,3% к марту 2014 года. Такой вот «положительный вклад».

Макроэкономическую часть заявления ЦБ блестящей никак не назовешь. Такое впечатление, что ее не столько писали, сколько компоновали из прежних документов.

Но вот то, ради чего все и делалось: «Совет директоров Банка России 30 апреля 2015 года принял решение снизить ключевую ставку c 14% до 12,5% годовых, учитывая ослабление инфляционных рисков при сохранении рисков существенного охлаждения экономики.

В условиях наблюдавшегося в феврале-апреле 2015 года укрепления рубля и значительного сокращения потребительского спроса месячные темпы роста потребительских цен снижаются, наметились признаки стабилизации годовой инфляции». Решение можно прочитать так: ЦБ учел, что, во-первых, темпы роста цен должны начать снижаться, и эту тенденцию осторожное снижение ставки не должно переломить; во-вторых, рубль уже достаточно укрепился, для экономики полезно его опять же аккуратно снизить. Вывод: пора подумать об «охлажденной экономике».

В принципе снижения ставки ждали практически все. Хотя выдвигались теоретические возражения. Главный экономист ФГ БКС Владимир Тихомиров, например, напоминал, что пока инфляция выше текущей ставки рефинансирования. Он указывал: «В апреле мы ожидаем ее в районе 17%, что сопоставимо с мартовскими показателями». Поэтому с фундаментальной точки зрения он не видел основания для снижения ключевой ставки именно сейчас. Но и Тихомиров, сойдя с фундаментальной точки зрения, все равно прогнозировал снижение ставки ЦБ, но только на 1 процент.

Накануне оглашения решения ЦБ вопрос был именно в масштабе снижения. Утром 30 апреля, до того, как решение совета директоров ЦБ было опубликовано, наиболее четкий, на мой взгляд, прогноз дал на ленте агентства «Прайм» Василий Олейник, эксперт инвестиционной компании «Ай Ти Инвест». По его мнению, участники рынка уже заложили в ожидания и в стоимость ОФЗ понижение ставки на 150-200 базисных пункта, т.е. с нынешних 14% до 12-12.5%. Если с такой оценкой согласиться, то «если снижение ставки будет на 1.5%, то для рынка это будет нейтральный сценарий, при котором российский рубль лишь незначительно потеряет позиции, в пределах 1-2% и подойдёт к диапазону 52-53 в паре с долларом. В случае, если регулятор снизит ставку на 2%, то это будет позитив для долгового рынка, но негатив для самого рубля. При снижении ставки на 2% рубль может потерять до 3-4% за короткое время и остановиться в диапазоне 53-54 в паре с долларом». Теперь осталось узнать, верны ли эти выкладки на практике.

ЦБ предстояло буквально выступить фармацевтом и изготовить именно то лекарство, которое может помочь экономике в этот момент. В рецептуре следовало учесть: рубль может в результате несколько снизиться, что на пользу экономике и импортзамещению, но может несколько снизить уровень жизни россиян; инфляция получит некоторый импульс, важно, чтобы он был не настолько сильным, чтобы темп роста цен снова стал набирать ускорение. Все предстояло тщательно взвесить. Свое лекарство ЦБ изготовил, экономика начала его принимать. Остается продолжать наблюдение.

Пока, конечно, ставка ЦБ остается очень высокой. Но на рынке ждут, что тенденция ее снижения продолжится. Едва ли не консенсусное ожидание аналитиков рынка сводится к тому, что если не возникнет какого-нибудь геополитического катаклизма и если цены на нефть не просядут до $40 за баррель, к концу года ставка может спуститься до 10%.

В конце апреля ЦБ опубликовал мониторинг кредитного рынка. Любопытно, что, хотя объемы кредитования в первом квартале 2015 года сократились (совокупный объем ссудного портфеля банков сократился почти на 1.3% или 0.7 триллиона рублей, хотя в предыдущие 3 года в этот же период наблюдался прирост на 4%, 2.5% и 0.9% в январе-марте 2014, 2013 и 2012 годов соответственно), в документе нигде в качестве первопричины не называется уровень ставки ЦБ. В качестве таковой фигурирует совсем иная: «значительное влияние на номинальные темпы роста оказало ослабление рубля к доллару США. С учетом валютной переоценки ссудный портфель сократился на 2.3%».

Вообще, курицу с яйцом авторы часто путают. Например, так: «Слабая инвестиционная активность сокращает спрос на кредитные ресурсы».

Из представленных в рейтинге 755 банков 404 продемонстрировали сокращение объема ссудного портфеля в первом квартале 2015 года, что составляет 55%. Для сравнения, в 2014 и 2013 годах таких было 41% и 33% соответственно. Таким образом, рост числа банков с отрицательной динамикой свидетельствует о продолжающемся расслоении в банковском секторе. При этом крупнейшие банки характеризовались более позитивной динамикой – среди ТОП-100 банков по размеру ссудного портфеля только 42% демонстрировали отрицательные темпы прироста в начале года, а среди банков за пределами ТОП-20 – 35%.

Тем не менее есть российские чемпионы по предоставлению кредитов. Понятно, что это прежде всего иностранные банки, не ушедшие с российского рынка. Среди них особо выделяется Citi. Но есть чемпионы и среди российских банков.

Слухи о смерти кредита оказались несколько преувеличенными. Хотя в качестве иллюстрации напрашивается знаменитая картина «Всюду жизнь» Николая Ярошенко.

Так кто же ЦБ – злодей или благодетель?

Действия ЦБ можно оценивать по-разному. Можно указывать на резкие скачи ставки и упрекать его в экстремизме. Можно называть ЦБ могильщиком реального сектора экономики. Можно говорить о том, что его действия слишком дорого обходятся российским гражданам. У каждого упрека есть резоны.

Но экономическая политика – всегда поиск некого баланса. Она не бывает, как гоголевская дама, «приятной во всех отношениях». Она потому и политика, что постоянный выбор, от которого кто-то в выигрыше, кто-то – в проигрыше.

Политику ЦБ надо рассматривать не по отдельным фрагментам, на нее стоит взглянуть в целом. Что же мы увидим?

Шаг первый: в ноябре 2014 года ЦБ отпускает рубль в свободное плавание. Так было заявлено руководителями ЦБ. На самом же деле была проведена девальвация рубля.

Позитив в том, что это было сделано в момент, когда экономика России еще не снижалась, в результате падение экономики было смягчено. Возможно, девальвацию следовало провести еще раньше. Негатив в том, что в декабре дело дошло до валютной паники.

ЦБ незамедлительно принял ответную меру в виде второго шага появилась ставка-шлагбаум в 17%. По этому поводу было много горячих заявлений об ударе, который ЦБ нанес по реальной экономике. Удар, несомненно, был, но, судя по статистике начала 2015 года, удивившей всех своим розоватым отблеском, вовсе не сокрушительным. Его перевесили сохранившиеся госрасходы (это не к ЦБ, а к правительству), поддержавшие экономику, и заранее проведенная девальвация. В результате появились надежды, что инфляция переключит скорость с максимальной на пониженную, рубль начал укрепляться, что он эффектно демонстрировал последние три месяца. Третий шаг ЦБ сделал 30 апреля.

Это именно политика, то есть смелое принятие ответственных решений. В скобках замечу, правительство, в отличие от ЦБ, политической смелостью вовсе не блещет.

mk.ru