Проблемы офшоров не обсуждает только ленивый. Тема деофшоризации российской экономики стала особенно актуальной в последнее время. Дело в том, что бывавшие и в прошлом призывы политического руководства России прекратить выводить деньги из России в офшоры и вернуть их на родину, стали сопровождаться конкретными действиями. Началась и практическая борьба с коррупцией, которая тесно связана с офшоризацией. Это заставляет говорить о новом этапе антиофшорной политики России и порождает определенные позитивные ожидания.

В декабре прошлого года в послании Федеральному собранию президент Владимир Путин заявил, что России нужна система мер по «деофшоризации» российской экономики. «Наших предпринимателей часто упрекают в не патриотизме», — напомнил президент. По его словам, по некоторым оценкам, девять из 10 сделок, в том числе с госучастием, не регулируются российскими законами. «Нужно добиваться прозрачности офшоров, так как это делают многие страны», — заявил Путин. Он отметил, что если при выборе юрисдикции вопрос решается в пользу другого законодательства, то нужно исправлять недостатки своей системы. В частности, отказаться от «презумпции виновности» бизнеса. «Нужно исключить из системы права все зацепки, которые позволяют хозяйственный спор превратить в заказные уголовные дела», — подчеркнул Путин. Казалось, грозные речи властей о деофшоризации экономики стали поводом для ужесточения налогового и банковского законодательства.

Экспертное управление Президента РФ разработало программу деофшоризации российской экономики под названием «Повышение привлекательности российской юрисдикции для ведения бизнеса».

По сути, это означает, что на фоне разговоров о деофшоризации в стране вновь пойдет офшоризация только наоборот. Можно сказать, создается вертикаль офшоров. Для бизнеса это, возможно, станет облегчением. Но не для обычных людей, так как ожидать снижения бегства капитала из страны не приходится. «Борьба с уходом от налогов через офшоры является очень сложной и трудоемкой задачей. Для этого важно использовать не только национальные, но и международные инструменты регулирования. В качестве одной из мер деофшоризации Россия предлагает заключать двусторонние соглашения с офшорными и низконалоговыми юрисдикциями», — заявил Владимир Путин вечером 13 июня. «Нужно предпринимать эффективные шаги с деофшоризацией экономик вообще и российской в частности», — сообщил глава государства на встрече с представителями гражданского саммита G20. По его словам; «Мы среди офшорных экономик далеко не лидеры, — заметил глава государства. — Мы — лидеры по уводу, может быть, средств в офшоры, одни из лидеров, но мы не лидеры по созданию этих офшоров. Это часть экономики страны, и сделать резкие шаги, мы понимаем, будет достаточно сложно, но двигаться в эту сторону придется». Также Путин подчеркнул, что  одним из лидеров создания офшорных зон является Великобритания, и руководство данной страны уже обращает внимание на то, что с этой проблемой надо бороться и постепенно от офшоров отказываться. «Но это часть экономики страны, и сделать резкие шаги, мы понимаем, будет достаточно сложно, но двигаться в эту сторону придется», — отметил президент России.

Страны с низким налогообложением выгодны не только мошенникам и преступникам. Причины глубже. Социальное государство (их в мире большинство, включая Россию) имеет обязательства перед населением. Платить пенсии, содержать здравоохранение и образование, и т.д. Деньги на это государство берет с налогов. Население хочет получать больше благ. В результате налоговая нагрузка на бизнес постоянно растет.

При демократии бизнес платит гораздо больше налогов, чем при феодализме.

Это формирует спрос на убежище. На страны (юрисдикции), где с владельцев бизнеса берут меньше; на офшор. А предложение создают те страны, которым нечего продать на международном рынке. Тогда они начинают продавать…себя, свою налоговую систему.

В благополучные времена государства закрывают на офшоры глаза, а то и сами ими пользуются. Например, размещая там близкие к власти компании. 20 марта премьер-министр РФ Дмитрий Медведев признал: «У нас большое количество открытых публичных структур работает через Кипр, у них сейчас заблокированы деньги по непонятным причинам, потому что источник этих денег очевиден, эти деньги везде предъявлены. Это государственные структуры». Российское законодательство таково, что даже госкомпаниям выгоднее хранить деньги в оффшорах.

В кризис борьба с офшорами усиливается: обанкротившиеся государства ищут деньги, где только можно. А в офшорах находиться, по различным оценкам, $18-32 трлн. $1 трлн. из них—выведен из России. По итогам нынешнего кризиса против офшоров был объявлен очередной «крестовый поход», возглавляемый США. Россия присоединилась, и под предлогом борьбы с отмыванием денег в офшорах серьезно ужесточила финансовое и банковское законодательство.

Апогеем дружбы против офшоров стало озвученное 17 мая на форуме ОЭСР согласие РФ присоединиться к международной системе FATCA. Она позволяет получать информацию о движении средств не по запросам (на которые и отказать могут) а в режиме он-лайн. Принятый в 2010 г. закон о зарубежных счетах в США – Foreign Account Tax Compliance Act (FATCA), согласно которому финансовые организации по всему миру должны раскрывать сведения о счетах частных американских налогоплательщиков и компаний, которые американцы прямо или косвенно контролируют на  10% дал старт борьбе с уводом налогов в США. По существу FATCA становится механизмом, направленным на предотвращение уклонения от уплаты налогов с доходов, получаемых американскими гражданами и резидентами за пределами США.

Для этого банки, брокеры, инвестфонды и даже некоторые страховщики должны заключить соглашения c Налоговом управлением США (IRS) и выступать налоговыми агентами по операциям американских налогоплательщиков. В противном случае банкам с 2014 г. будет грозить удержание сбора в размере 30% с любых транзакций, проходящих через США, и, что наиболее существенно, закрытие счетов в американских финансовых учреждениях. Такого же размера сбор присоединившиеся к FATCA банки должны будут удерживать со своих клиентов, не раскрывших о себе информацию, а с 2017 г. — со всех транзитных платежей иностранных банков, не участвующих в FATCA. Принятие FATCA уже привело к тому, что многие зарубежные банки отказываются открывать счета для американских граждан и компаний.

В рамках присоединения к FATCA Владимир Путин объявил поворот руля.  В переводе с дипломатического, «двухсторонние соглашения» означают, что с каждым офшором Россия будет договариваться отдельно, не на общих (читай: американских), а на своих условиях. И какие там будут «секретные дополнительные протоколы» — выясниться лет через 50.

Особо хотелось бы отметить изменения в законодательстве, которые под давлением международного сообщества вносят сами офшорные юрисдикции, соглашающиеся идти на усиление прозрачности в своей деятельности и на обмен информацией с налоговыми органами заинтересованных стран. Это связано с тем, что эти юрисдикции не хотят лишаться тех огромных доходов, которые они получают от финансовой деятельности. Очень показателен в этом плане пример Каймановых островов, которые в начале 2013 г. заявили о своем намерении раскрыть имена всех управляющих и номинальных директоров инкорпорированных там хедж-фондов. Каймановы острова, считавшиеся едва ли не самой закрытой офшорной юрисдикцией, являются неофициальным мировым центром индустрии хедж-фондов (на эту юрисдикцию приходится 2/5 всех таких фондов).

Наконец, новой тенденцией стало усиление общественного недовольства налоговыми уклонистами, использующими офшоры. Ключевым моментом, который может привести к далеко идущим шагам в антиофшорной политике мирового сообщества, явилось появившееся в апреле 2013 г. сообщение об антиофшорном расследовании Международного консорциума расследовательской журналистики (ICIJ). ICIJ планирует постепенно выложить в интернет информацию о почти 130 тыс. офшорных компаний и трастов из более чем 170 юрисдикций. Материал является крупнейшей, вероятно, не случайной, утечкой сведений об офшорах, когда-либо появлявшейся в свободном доступе.

Но курс на деофшоризацию не пугает бизнесменов. Несмотря на объявленный руководством страны курс, офшорные цепочки владения по-прежнему популярны у российских бизнесменов. Необходимо учитывать, что значительная часть крупных частных компаний России контролируются холдинговыми центрами, инкорпорированными в юрисдикциях, входящих в офшорные финансовые сети. Так, из 50 крупнейших российских компаний рейтинга «Эксперт-400» с совокупной выручкой 16 трлн. руб., принадлежащих частному капиталу и не являющихся дочерними структурами иностранных корпораций, 46% (т. е. 23 компании) либо зарегистрированы в офшорных или спарринг-офшорных юрисдикциях, откуда контролируется от 40% до 90% акций таких компаний, либо там находится центр прибыли или центр принятия решений. В действительности, учитывая использование сложных офшорных финансовых сетей, эти показатели еще выше. С 2002 по 2012 г. 40 российских компаний разместили за рубежом свои акции на сумму порядка 14 млрд руб.

 Сильную офшорную окраску имеют и внешнеторговые отношения. Крупнейшим торговым партнером России являются небольшие Нидерланды, на которые в 2011 г. пришлось 12% всего российского экспорта. По экспорту из России – 62,6 млрд долл. Нидерланды почти вдвое опережали идущий вторым Китай (35,2 млрд долл.), а также такие страны, как Германия, Италия, Польша, Турция, США.

Большая часть торговли российской нефтью, металлами и зерном идет через швейцарских трейдеров, большинство из них используют кантональные спецрежимы офшорного типа. В Швейцарии зарегистрирован один из крупнейших трейдеров по продаже российской нефти и нефтепродуктов Gunvor, трейдер «Газпром экспорта» Gazprom Schweiz AG, Litasco «Лукойла», ENRC ММК, Novex Trading НЛМК, Severstal Export «Северстали», Mechel Trading AG «Мечела», Metal Trade Overseas «Норильского никеля». По некоторым оценкам, 9 из 10 совершаемых корпоративными структурами крупных сделок, в том числе компаниями с госучастием, не регулируются российскими законами. Так, «Роснефть» имеет 11 «дочек» в таких странах, как Кипр, Голландия, Ирландия, Великобритания, Люксембург. В спарринг-офшорных юрисдикциях размещена часть активов «Ростехнологий», «Газпрома». Контрольный пакет АвтоВАЗа находится у компании, зарегистрированной в Нидерландах.

По оценкам экспертов известной консалтинговой компании Boston Consulting Group (BCG), стоимость принадлежащих российским миллионерам финансовых активов, размещенных в офшорах на конец 2008 г., составляла 38% общей стоимости всех их активов, в то время как аналогичные показатели у Японии и США составляли 2–3%, а по миру в целом – менее 8%. За 2008–2012 гг. чистый отток частного капитала достиг почти 360 млрд долл. Основную часть этого оттока стали составлять сомнительные операции (своевременно неполученная экспортная выручка и непоступившие товары в счет переводов денежных средств по импортным контрактам, неполученные услуги в счет перевода денежных средств по импортным контрактам, переводы по сомнительным операциям с ценными бумагами, переводы по сомнительным операциям с предоставляемыми кредитами, инвестирование в крупные девелоперские проекты, на основании агентских договоров по поиску покупателей товаров, работ и услуг и т.п.), на которые в 2012 г. пришлось почти 62% от чистого сальдо оттока капитала. Как заявил С. Игнатьев, с 2001 по 2012 г. объем сомнительных операций вырос в 6 раз – с 5,9 млрд долл. до 35,1 млрд долл. При этом здесь учитывались сомнительные операции, которые Банк России включил в финансовый счет и в отток капитала.

В целом, попытки оценить общий экономический ущерб от офшоризации российской экономики весьма условны и сложны, так как требуют учета многочисленных факторов. По экспертным оценкам, только из-за прямого использования легальных возможностей минимизации налогообложения,  российский бюджет в 2011 г. потерял не менее 50 млрд долл., что составляет около 12% его расходной части и почти 2,5% ВВП. Реальные потери российского бюджета, если учесть виртуальную возможность использования этих средств (их части) для бюджетных расходов и соответствующего расширения налоговой базы, можно оценить в 60–70 млрд долл.

Офшоризация экономики существенно искажает суть экономической политики государства. Так, в 2008 г. около 200 млрд из 5 трлн руб., выделенных руководством России для поддержки банковского сектора в условиях кризиса, банки просто вывели из России, аккумулировали на счетах, в том числе в офшорах. В ряде отраслей экономики с активным участием руководителей госпредприятий были созданы разветвленные системы посредников с использованием офшорных компаний.

Именно им консультанты предлагают сегодня все более сложные схемы владения, чтобы максимально скрыть активы от государства. Обмен налоговыми данными с другими странами малоэффективен без изменения российского законодательства, которое эксперты называют наиболее коррупционным. В частности, партнер Ernst&Young Владимир Гидирим рекомендует своим клиентам вместо Кипра использовать двухуровневые цепочки владения. При этом он настаивает на том, что речь идет вовсе не об офшорах, а о «холдинговых структурах».

Компания первого уровня должна быть зарегистрирована в одной из стран, с которой у России заключены соглашения об избежании двойного налогообложения (СОИДН), советует Гидирим. В этом случае с дивидендов, выплаченных российской компанией, нужно будет заплатить 5% (как и на Кипре), а остальные пассивные операции (займы, роялти) и вовсе не будут облагаться налогом. В России пришлось бы платить 13% подоходного налога. Люксембург, Сингапур, Швеция, Швейцария, Латвия и Нидерланды — наиболее подходящие страны для создания компании первого уровня.

Компания второго уровня выступает в роли защитной. Она должна обеспечивать конфиденциальность владельца и находиться в благоприятной правовой атмосфере (например, регулироваться английским правом). На роль такой юрисдикции больше всего подходят Мальта, Великобритания, Венгрия и Гибралтар, отмечает Гидирим.

Гидирим немного лукавит, отмечает партнер Paragon Advice Group Александр Захаров. Он называет только те страны, которые не включены Минфином в так называемый черный список офшоров. Но именно офшорные страны обеспечивают владельцу наибольшую анонимность.

В пример юрист приводит Объединенные Арабские Эмираты, где отсутствуют публичные реестры бенефициаров, то есть в принципе невозможно определить собственника зарегистрированных в юрисдикции компаний.

Использование офшоров сводится к двум аспектам: конфиденциальности и оптимизации налогов, говорит партнер UFG Wealth Management Дмитрий Кленов. Первый фактор уже перестал существовать: бенефициар все равно раскрывается, признает он. «В случае если Россия применяет меры по налогообложению бенефициаров офшоров, то и второй фактор нивелируется», — считает Кленов. Офшоры будет невыгодно использовать, констатирует он.

Но коллеги с ним не согласны. Как юридическая конструкция офшоры просуществуют еще довольно долго, уверен Захаров. Например, офшоры полезны при создании совместных предприятий, как это было с ТНК-BP, вспоминает юрист. Международная компания просто не согласится работать по российскому праву.

Несовершенство отечественного корпоративного права — лишь один из факторов. Офшоры используются для накопления богатства или реинвестирования средств от деятельности при минимальных налоговых потерях.  Офшор станет центром консолидации денег, которые потом могут быть направлены на покупку активов.

Офшор нужен как сберегательная книжка, которая будет аккумулировать все деньги, соглашается Захаров. «Пока ты как физическое лицо не получил фактический доход, ты не должен ничего декларировать», — говорит он о пользе такой «копилки». Как показал проведенный выше анализ, пока политика деофшоризации носит фрагментарный, не всегда последовательный, а часто и декларативный характер. Большинство новых рекомендаций предполагает лишь лечение симптомов болезни, а не саму болезнь. Вместе с тем изменить ситуацию только декларациями и благими пожеланиями нельзя. Необходима государственная политика поддержки и защиты отечественного бизнеса. Но при этом корпоративные интересы должны быть тесно увязаны с национальными интересами, которые во многих случаях должны быть приоритетными.

psj.ru