Возможная смена власти в Венесуэле после смерти президента страны Уго Чавеса может пойти по драматичному сценарию и осложнить положение работающих там российских компаний, поставив под вопрос реализацию совместных контрактов, полагают опрошенные агентством “Прайм” эксперты. Они отрицают возможность России существенно повлиять на ситуацию, однако признают, что шансы на сохранение договоренностей все же есть.

Чавес скончался во вторник в 16.25 по венесуэльскому времени (0.55 мск среды). В течение почти двух лет он боролся с онкологическим заболеванием, которое было выявлено у него в середине 2011 года. Незадолго до смерти Чавес вернулся в Каракас из Гаваны, где проходил лечение после последней хирургической операции, перенесенной в декабре 2012 года.

Перед тем, как ехать на Кубу, Чавес впервые назвал имя человека, которого он считает достойным занять пост главы государства, если с ним что-то случится, – это вице-президент, глава МИД Николас Мадуро.

В этой ситуации возникает закономерный вопрос – если у руля в Венесуэле окажется новая власть, что станет с российскими контрактами в этой стране? Чавес давно и целенаправленно проводил курс на выстраивание дружеских отношений с Россией. За последние годы Каракас стал одним из важнейших стратегических партнеров Москвы на латиноамериканском континенте. Прежде всего, речь идет о разработке месторождений Хунин-6 в нефтяном поясе Ориноко, где уже началась промышленная добыча, с общим прогнозным объемом инвестиций в 20 миллиардов долларов. Всего российские компании участвуют в пяти проектах по добыче нефти в Венесуэле.

В конце декабря 2012 года глава “Роснефти” Игорь Сечин совершил визит в Каракас, в ходе которого постарался закрепить ранее достигнутые договоренности. Участники “Национального нефтяного консорциума” (ННК), в составе которого компании РФ ведут работы на блоке Хунин-6, договорились, что оператором этого проекта вместо “Газпром нефти” станет “Роснефть”, доля которой в ННК в январе увеличилась до 40% (за счет доли “Сургутнефтегаза” , покинувшего проект). Вместе с ТНК-ВР , которую сейчас покупает “Роснефть”, ее доля составляет 60%. Еще по 20% ННК принадлежат ЛУКОЙЛу и “Газпром нефти”.

“Роснефть” также подписала документы о возможном вхождении в ряд проектов на шельфе Венесуэлы, в том числе, газовых, а также меморандумы о взаимопонимании. Были подписаны и соглашения в области гидроэнергетики. Сечин заверил, что российские инвестиции в эту страну защищены и проекты будут реализовываться в долгосрочной перспективе.

Особой строкой идет военно-техническое сотрудничество. По прогнозу Центра анализа мировой торговли оружием, в 2012-2015 годах Венесуэла в структуре российского экспорта вооружений выйдет на второе место после Индии с объемом закупок 3,2 миллиарда долларов.

Опрошенные агентством “Прайм” эксперты затрудняются предсказать, что ждет Венесуэлу после смерти президента. “В авторитарных странах, лишившихся лидера, обычно события развиваются в зависимости от наличия оппозиции. Если ее нет, как в Ливии, страна погружается в хаос. В Венесуэле оппозиция есть, и она вполне конкурентоспособна, как мы убедились по итогам октябрьских президентских выборов”, – рассуждает руководитель Фонда национальной энергобезопасности (ФНЭБ) Константин Симонов.

По его мнению, военного переворота, скорее всего, не произойдет, как и операции “преемник” – для нее нужна популярность действующего лидера и стабильность системы, а ни того, ни другого в нынешней Венесуэле нет, поэтому оппозиция может легко прийти к власти.

Венесуэльский генералитет уверяет, что обеспечит порядок в стране, но его истинных целей никто не знает, констатирует замдиректора Института Латинской Америки РАН Владимир Сударев. “Мадуро по убеждениям еще более левый, чем Чавес, проповедует “социализм XXI века”. Если он придет к власти, то особых телодвижений ожидать не следует. Но и оппозиция, и поддерживающие Чавеса, агрессивны по отношению друг к другу, компромисс маловероятен”, – отмечает он.

Зато весьма вероятна борьба между сторонниками антиамериканской позиции Чавеса и его оппонентами, уверен гендиректор Института национальной энергетики (ИНЭ) Сергей Правосудов. “Нашим компаниям придется ощутить на себе все перипетии этой борьбы, самым страшным вариантом которой может стать гражданская война”, – считает он.

В этой ситуации будущее российских компаний, ведущих бизнес в Венесуэле, и самих венесуэльских контрактов представляется неопределенным, отмечают эксперты. В подобных странах все завязано на первое лицо, рассуждает Симонов из ФНЭБ.

В этом случае игра российских компаний становится весьма рискованной. Велика вероятность, что новая власть поступит с российскими инвесторами так же, как Чавес в свое время с американскими – выгонит из страны без компенсации. Придется распрощаться и с бонусами, которые наши компании заплатили за право инвестировать в Венесуэлу, полагает он.

В свою очередь, Сударев из Института Латинской Америки уверен, что российским компаниям вряд ли резко укажут на дверь. “На это не пойдет любая уважающая себя власть, тем более что контракты подписывал не сам Чавес, а правительство Венесуэлы”, – сказал он.

По его словам, российское вооружение неплохое, местным военным нравится. Работы же по нефтяным проектам застревает в среднем бюрократическом звене (российский ЛУКОЙЛ пытался разрабатывать Хунин-3, но сдал лицензию – ред.) “В Венесуэле все построено по принципу ручного управления – Чавес стукнет кулаком по столу, чиновники начнут работать. Без него российским компаниям придется несладко. Ведь избавиться от них можно и более интеллигентным образом – просто не давая работать”, – отметил эксперт.

Но все-таки шанс сохранить влияние в Венесуэле у России есть – ведь не случайно появился Чавес, полагает Правосудов. “Все знают, что США думают лишь о своей выгоде, а вовсе не о благе региона”, – подчеркнул эксперт.

Однако средств для защиты своих инвестиций у России немного. “Англосаксы, имеющие разветвленную сеть нефтяных компаний по всему миру, в таких случаях всеми силами защищают политика, с которым заключена договоренность. В ход идут и деньги, и кампании в СМИ, а если все это не помогает, у берегов непокорной страны появляются авианосцы. Вряд ли Россия пойдет на это. На практике она может повлиять на ситуацию лишь в случае принятия соответствующих резолюций в международных структурах, налагая вето”, – считает он.