Политика ЦБ: от «валютного» коридора к «нефтяному»
Складывающаяся модель валютной политики больше соответствует реальной структуре экономики России.
Последние полтора года оказались для российского валютного рынка богаты событиями: постепенное расширение валютного коридора и переход к плавающему курсу, обвал рубля в декабре 2014-го и его существенное укрепление в первой половине 2015-го, возращение Банка России на рынок с покупкой валюты в минувшем мае. И это только те события, которые можно назвать «поворотными». А сколько было за этот период падений и взлетов рубля на 3-5% в течение одного дня…
Однако из всего разнообразия упомянутых событий я бы все же выделил одно — возобновление покупок иностранной валюты со стороны ЦБ в целях, как было сказано в официальном заявлении, «пополнения международных резервов». Вообще говоря, эта мера решает, прямо или косвенно, несколько весьма важных задач:
— ведет, как и декларируется, к росту золотовалютных резервов;
— уменьшает волатильность рубля, по крайней мере, в сторону его укрепления;
— препятствует «избыточному» укреплению рубля и помогает бюджету решить проблему пополнения доходов.
Существует и «обратная сторона медали»: интервенции на валютном рынке плохо согласуются с объявленной политикой плавающего курса и инфляционного таргетирования.
Тем не менее, мне кажется, что такая эволюция валютной политики вполне закономерна и, более того, ее следует приветствовать.
Этот новый этап ее развития можно назвать политикой «нефтяного коридора», которая является вполне логичным развитием политики «валютного коридора».
С 1995 года, когда «валютный коридор» был впервые введен, и вплоть до 2014 года, когда было официально объявлено о переходе к свободно плавающему курсу рубля, Банк России с большей или меньшей степенью жесткости регулировал уровень обменного курса и пределы его колебаний.
Как за период 1995-1998, так и за период 2002-2014 годов, эта политика по разным причинам привела к существенному укреплению рубля в реальном выражении. В результате доходы населения существенно выросли, а производительность труда и вместе с ней конкурентоспособность российской экономики существенно снизились. Так что девальвации 1998 и 2014 годов, вне зависимости от изменений внешней конъюнктуры, были предопределены.
Новый этап валютной политики государства можно назвать «нефтяным коридором» по той причине, что как официальные лица, так и руководители экспортных российских компаний, высказались в том духе, что курс 55-60 рублей за доллар является оптимальным при цене барреля нефти сорта Brent около $60-$65. Это «удивительным образом» сходно с рублевой стоимостью барреля нефти, заложенного в проектировки бюджета на 2015-2017 годы (3250 рублей/баррель). Получается, что и государство, и крупный бизнес такая динамика рубля вполне устраивает.
Каковы могут быть последствия такой политики, если она продержится ближайшие 2-3 года?
Во-первых, можно ожидать сохранение существенной волатильности курса рубля. Прежде всего, из-за сохраняющейся неопределенности по перспективам цен на нефть, а также из-за необходимости погашать внешние долги. Все это будет поддерживать тенденцию на отток капитала.
Во-вторых, процентные ставки будут чутко реагировать на складывающийся темп девальвации и, в этих условиях, дальнейшее снижении ключевой ставки Банка России будет затруднено.
В-третьих, роль валютного рынка, как важного канала наполнения экономики деньгами, и обменного курса, как одного из ключевых факторов инфляционного процесса, только вырастут.
Что касается борьбы с инфляцией, как одной из главных целей Центрального банка, то здесь все остается в его руках. В том случае, если темпы девальвации рубля будут несколько ниже темпов инфляции, то такая комбинация будет вести к постепенному снижению инфляции.
В завершение, хотелось бы подчеркнуть, что складывающаяся модель валютной политики больше соответствует нынешней структуре экономики России, где более 70% ВВП создается в государственном секторе и более 50% доходов бюджета получается от экспорта сырья.
Константин Корищенко, Зампред ЦБ в 2002-2008 гг, завкафедрой фондовых рынков и финансового инжиниринга РАНХиГС.
