В ноябре министерство нефти и энергетики Норвегии предупредило нефтяные компании, решившие продать подразделения в этой стране, что может переложить на них расходы по закрытию месторождения, если новый собственник не в состоянии будет их понести, сообщил Bloomberg. «Власти боятся, что такие ключевые компании, как Shell и Exxon, покинут шельф», – сказал агентству руководитель нефтяной компании OKEA Эрик Хаугане. Расходы на демонтаж оцениваются в $20 млрд.

Из-за падения цен на нефть крупнейшие нефтяные компании меняют стратегию, стараясь сократить расходы. На их место приходят небольшие частные компании. Добыча нефти в Норвегии снижается несколько лет. Пик был в 2001 г. – 162 млн т. Доказанные запасы в Норвегии на конец 2015 г. – 1 млрд т нефти и 1,9 трлн куб. м газа, по данным BP. Норвежский шельф – один из самых дорогих регионов нефтедобычи, указывает младший директор отдела корпораций Fitch Ratings Дмитрий Маринченко. Средние операционные издержки в Северном море превышают $30/барр., а издержки полного цикла (включает геологоразведку и разработку) – $50–60/барр., говорит Маринченко.

RWE и E.Оn уже продали подразделения в Норвегии, за ними могут последовать Engie, Dong Energy, ExxonMobil, Total и Shell, пишет Bloomberg. Среди потенциальных покупателей – DEA Deutsche Erdoel и компания Aker BP ASA. DEA Deutsche Erdoel – структура компании Dea, которая входит в L1 Михаила Фридмана. В декабре 2015 г. DEA купила 100% норвежской «дочки» E.On – E.On E&P Norge.

Total и Wintershall не ожидают, что требование норвежских властей повлияет на продажу активов в Норвегии, заявили Bloomberg топ-менеджеры этих компаний. Это может осложнить некоторые сделки, не согласен с ними руководитель норвежского подразделения Engie Седрик Остеррит. Предложение может снизить стоимость активов, если за покупателем не стоит достаточно сильная материнская компания, считает старший юрист Simonsen Vogt Wiig Силье Воллан Айнум: покупателям придется получать банковскую гарантию, которая будет учтена в цене активов. Теоретически мейджоры могут лишиться одного из стимулов для выхода, а вероятность регресса по таким обязательствам приведет к тому, что при продаже активов мейджоры будут требовать дополнительную премию, объясняет Маринченко.

Неопределенность в отношении расходов на демонтаж отработавшей инфраструктуры – одна из причин, почему мейджоры уходят из Северного моря, говорит Маринченко. Пока расходы во многом ложатся на налогоплательщиков через налоговые льготы, которые есть в Великобритании и Норвегии, но ситуация может измениться, рассуждает он. В конце 2015 г. у Shell был балансовый долг в $58 млрд, а резерв на будущие расходы по демонтажу и прочим экологическим обязательствам – $22 млрд, у Total – $57 млрд и $14 млрд соответственно. Инициатива норвежских властей может помочь удержать крупные компании: при продаже деньги им придется выплачивать сразу, полагает аналитик «Сбербанк CIB» Валерий Нестеров.

Доли в лицензионных участках в Норвегии есть у «Роснефти» и «Лукойла». Российские компании идут на шельф Норвегии, чтобы получить опыт работы в таких широтах, знакомятся с геологией северных акваторий, у них небольшие доли, инициатива властей вряд ли отразится на них, отмечает Нестеров. «Лукойл» не получал уведомление от правительства Норвегии, сказал источник, близкий к компании.

Министерство нефти и газа Норвегии отказалось от комментариев. Представители нефтяных компаний не ответили на запрос.