Астана хочет его получить в Транскаспийском проекте доставки нефти до трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан (БДТ). Реализация данного проекта позволит Казахстану укрепить свои позиции по вопросу расширения мощностей Каспийской трубопроводной системы (КТК), по которой казахстанская нефть поставляется в Европу по территории России.

Речь идет о том, что в рамках проекта по освоению самого крупного нефтяного месторождения Кашаган, консорциум Agip KCO совместно с СП «Тенгизшевройл» (ТШО, где Chevron Texaco Overseas принадлежит 50 процентов, Exxon Mobil Kazakhstan Ventures Inc. — 25 процентов, «КазМунайГазу» — 20 процентов, российско-американскому СП LUCArco — 5 процентов) в январе 2007 года подписали с национальной компанией «КазМунайГаз» меморандум о взаимопонимании основных принципов сотрудничества по проекту создания ККСТ.

ККСТ — это казахстанская каспийская система транспортировки углеводородов, более известная как Транскаспийский проект. Казахстанская сторона не случайно поставила вопрос о контроле над системой. Сейчас она имеет 20 процентов в ТШО, и вопрос лишь в том, чтобы добавить к этой доле еще 31 процент. Остальные участники консорциума и ТШО просто-напросто не хотят делиться, считая текущее распределение долей справедливым. Однако их упрямство, думается, может затянуть процесс запуска ККСТ, тем самым, дав возможность России перехватить инициативу и решить вопрос расширения КТК с 32 до 67 миллионов тонн нефти в год.

Интересы России

Если бы Россия была кровно заинтересована в расширении КТК, то никаких проблем и не возникло бы. Но в том-то и дело, что КТК для России давно превратился в большую головную боль. Созданная еще в советские времена Каспийская трубопроводная система с некоторого времени стала невыгодной для россиян.

Можно подумать, что вся проблема в структуре участников, не желающих выполнять условия России. Мол, в погоне за большими прибылями (это тоже неплохо, ибо бизнес в другом формате работать просто не может), иностранные участники проекта не хотят пересматривать условия давнишнего контракта. В нем есть ряд обстоятельств, не устраивающих российскую сторону. Во-первых, цена кредитов. Российская сторона считает их завышенными и требует пересмотреть их с учетом понижения. Только в этом случае проект может оказаться рентабельным и интересным. Во-вторых, КТК сильно задолжал налоговым службам России, и без решения данного вопроса Москва не считает участие в КТК оптимальным.

Но почему в этом случае, россияне просто не выйдут из проекта, продав свою долю третьей стороне? В том-то и дело, что так поступить Россия не может: это означает потерю контроля над проектом, который большей своей частью проходит по ее территории. С другой стороны, Москва просто вынуждена держать в поле зрения нефтяные проекты на территории Казахстана: если транспортировка нефти в обход России станет реальностью, то страна потеряет возможность влиять на этот процесс. Поэтому к чисто экономическим мотивам прибавляется и геополитическая подоплека — влияние России в Каспийском регионе.

Сегодня интерес к каспийским углеводородам проявляют США, Европа, Китай, Индия. К перечню вполне можно прибавить и Японию с Южной Кореей, понимающих, что кризис закончится, а значение энергообеспеченности останется: ее нужно решать вне зависимости от сегодняшней не очень радостной экономической конъюнктуры.

Как только Россия выйдет из консорциума и ТШО, ее место займут нефтяные компании из заинтересованных стран. Одновременно в структуре двух ключевых коммерческих структур могут появиться альянсы, способные решить проблему доставки каспийской, в большей мере, казахстанской нефти именно к той инфраструктуре, которая резко снизит влияние России в регионе -Баку-Тбилиси-Джейхан и другим нефтепроводам в обход России.

Интересы бизнеса

Иностранные участники консорциума и ТШО не случайно смотрят через Каспий на Баку. С точки зрения бизнеса — это оптимальное направление экспорта нефти, способное резко уменьшить издержки при транспортировке, тем самым, повысив отдачу от проекта. При этом их не пугает то, что сначала нефть придется заливать в танкеры, а потом, на азербайджанском берегу, переваливать ее в нефтепровод. Во-первых, морские перевозки всегда были одними из самых дешевых, во-вторых, сложности перевалки не так сложны, если учитывать протяженность транспортировки.

Но самым главным камнем преткновения стала позиция России. Она обуславливает расширение КТК необходимостью пересмотреть проценты по ранее полученным кредитам и увеличением налоговых отчислений от прокачки.

В данной связи нельзя не заметить, что пересмотр процентов по кредитам КТК — довольно сложный и неоднозначный процесс. Инвесторы не могут не понимать, что займы были сделаны раньше и по тем процентам, которые тогда считались справедливыми. Пересмотр контрактов — дело долгое, связанное с рисками потерять доверие у инвесторов проекта.

Инвесторы также не торопятся пересматривать налоговые отчисления от прокачки нефти. Это резко меняет всю экономику проекта. Перед теми, кто ссужал проект деньгами, операторы рисовали картину эффективных инвестиций, мол, кредиторы вернут свои деньги с хорошей маржой. Если выполнить условие россиян, необходимо заново вести переговоры с кредиторами, уговаривать их подождать и одновременно резко снизить доходность бизнеса.

Если кто-то хочет увидеть в действиях иностранных участников консорциума и ТШО политические мотивы, то он их обязательно увидит. Хотя, если подходить к проблеме трезво и взвешенно, они хотят того, чего хочет любой бизнес: побыстрее вернуть заемные средства, выйти на прибыль и получить ее.

Что же касается позиции России по КТК, то она реально провоцирует иностранных участников к недоверию по отношению к российским властям. Они не могут дать никаких гарантий кредиторам, что после того, как КТК будет расширен до 67 миллионов тонн в год, у Москвы не появятся другие претензии к проекту, которые, в конечном счете, могут оказаться неподъемными.

С другой стороны, расширение КТК ставит проект в большую зависимость от России, что весьма волнует спонсоров проекта. Они не могут не понимать, что даже расширение трубы не решит всех проблем по транспортировке нефти: необходимы другие, альтернативные КТК, маршруты доставки нефти в обход России. Альтернатива лишь укрепит позиции разработчиков Кашагана и повысит доверие к ним со стороны инвесторов.