Уехав в 2007 году в Лондон, Михаил Гуцериев попал в категорию бизнесменов, которым о российском бизнесе лучше забыть. Но через три года он вернулся, чтобы создать крупнейшую в стране финансовую компанию. Готовящееся сейчас IPO «РуссНефти» должно стать очередным произведением его искусства.

2 млн руб. в год — примерная сумма авторских отчислений, которые, по данным «Денег», получает поэт-песенник Михаил Гуцериев за свои стихи, а также клипы и фонограммы, где эти стихи используются. По российским меркам, сумма весьма приличная: многим известным песенникам такие деньги даже не снились.

Успеха в этом амплуа Гуцериеву удалось добиться за последние пять лет, после возвращения из лондонской «ссылки», а сам он любит рассказывать, что и добиваться-то особенно не пришлось. Просто сидели как-то в ресторане с певцом Александром Буйновым, Гуцериев прочитал пару стихотворений, Буйнов заинтересовался. Через несколько месяцев появилась песня «Две жизни» — и понеслось. Песни на стихи Гуцериева — «Не бойтесь любви» в исполнении Татьяны Булановой, «Неделимые» Димы Билана, «Осенняя любовь» Ани Лорак, «Цвет Шафрана» певца Жеки, «Я устала» Наташи Королевой — сегодня одни из самых ротируемых на многих российских радиостанциях. Количество песен растет в геометрической прогрессии (сейчас их более 100), не отстает и число дипломов победителя фестиваля «Песня года»: в 2012-м — три, в 2013-м — восемь, а в 2014-м — целая дюжина.

На самом деле не исключено, что высокая ротация песен на стихи бизнесмена связана с тем, что, увлекшись эстрадой, Гуцериев стал владельцем радиостанций — не одной, а целых восьми. Рассказывают, что одну из своих песен он, тогда еще незнакомый с законами шоу-бизнеса, предложил радио «Шансон», но ему ответили, что за ротацию придется заплатить. Гуцериев рассердился и принялся за скупку. В мае 2012 года он приобрел две частоты, на которых были запущены станции «Весна FM» и «Восток FM». На пути к сделке по приобретению «Шансона» бизнесмен-песенник также прикупил «Столицу FM», Love Radio, «Радио Дача», «Такси FM», «Говорит Москва» и, в конце концов, все-таки «Шансон». Суммарную аудиторию своих радиостанций Гуцериев в прошлом году оценивал в 15 млн человек.

В создание радиохолдинга миллиардер вложил около $200 млн, и пока этот холдинг убыточен: из восьми станций прибыльны, по его словам, только три — «Дача», «Шансон» и Love Radio, но отбить деньги, вложенные хотя бы в них, вряд ли скоро удастся

В общем, завидовать его заработкам поэтам-песенникам не стоит: хобби оказалось довольно разорительным. В создание собственного радиохолдинга миллиардер вложил около $200 млн, и пока этот холдинг убыточен: из восьми станций прибыльны, по его словам, только три — «Дача», «Шансон» и Love Radio, но отбить деньги, вложенные хотя бы в них, вряд ли удастся скоро. Так, «Шансон», за который было заплачено $60 млн, приносит всего 600 млн руб. годовой выручки. Сам Гуцериев в прошлом году говорил РБК, что «радиобизнес — это бизнес не управляемых доходов, а бизнес управляемых расходов». Ну да отчего же не позволить себе такое хобби, когда душа поет и дела в бизнесе идут хорошо. «Я — пианист, скрипач, поэт, а потом бизнесмен»,— говорит про себя Михаил Гуцериев. Но свой талант бизнесмена на последнее место он, пожалуй, ставит напрасно.

Нефть из ниоткуда

Зимой 2007 года под окнами дома Гуцериева сидели судебные приставы. Хозяин периодически выходил к ним, с кавказским гостеприимством предлагал зайти перекусить, но те отказывались. Днем, вместо того чтобы ходить на работу, Гуцериев ездил в торговый центр «Фестиваль», покупал себе попкорн и пиво, снимал кинозал и смотрел фильмы в гордом одиночестве. В офис «РуссНефти» бизнесмену ехать не хотелось, поскольку там шли обыски. Потом он, смеясь, вспоминал: его довели до такого состояния, что он «целых три месяца не думал о женщинах».

Знакомый бизнесмена рассказывал «Ведомостям», что, приехав из Грозного в Москву в 1992 году (ему было уже 34, за плечами — кое-какой опыт кооперативной деятельности), Гуцериев первым делом купил под офис небольшую квартиру и дорогой автомобиль, жену посадил отвечать на звонки, а сам ездил по встречам. Так появилась корпорация БИН (Банк инвестиций и новаций), которая вскоре стала официальным агентом зоны экономического благоприятствования «Ингушетия». Идея создания одного из первых российских офшоров принадлежала Гуцериеву и президенту республики Руслану Аушеву. Зона получила особые льготы от Москвы: ей было разрешено возвращать себе налоги, перечисленные ее налогоплательщиками в федеральный бюджет,— 1,65 трлн руб. за три года, с 1994-го по 1997-й. За это время в «Ингушетии» зарегистрировалось около 5 тыс. клиентов. Корпорация БИН формально жила лишь на «зарплату», которую ей платила республика. При этом через БИН-банк проходили денежные потоки клиентов зоны, компания «БИН-консалт» зарабатывала консультациями, кроме того, корпорация открыла в Ингушетии настоящий офшор — центр международного бизнеса для компаний с иностранными учредителями.

К концу 1990-х Михаил Гуцериев стал заметной фигурой: бизнесмен, депутат Госдумы, общественный деятель — в десятках случаев он помогал освобождать заложников в Чечне. Политический вес был конвертирован в госдолжность — в 2000 году Гуцериев был назначен президентом российско-белорусской компании «Славнефть». На этом посту он пробыл всего два года, но весьма памятных: государственная «Славнефть» под его руководством стала агрессивно скупать активы и в первый же год нарастила добычу на четверть, но вскоре после приватизации одно из приобретенных в боях нефтедобывающих предприятий — «Варьеганнефть» — оказалось в собственности у новой, недавно созданной компании — «РуссНефти», которую возглавил Михаил Гуцериев.

Гуцериев не скрывает, что отстроить бизнес ему помогли деньги швейцарского трейдера Glencore. С помощью швейцарских кредитов он скупил несколько небольших нефтедобывающих компаний, и за четыре года, к концу 2006-го, «РуссНефть» вышла на восьмое место по добыче (14,7 млн тонн нефти) в России. Годом раньше компания приобрела еще и нефтеперерабатывающий завод «Орскнефтеоргсинтез».

Хозяину «РуссНефти» было чем гордиться: он стал единственным российским «нефтяным генералом», создавшим полноценную вертикально интегрированную компанию, а не получившим ее в готовом виде, причем создавал ее из мелких, не лучшего качества активов. Но статусом независимого бизнесмена Михаил Гуцериев наслаждался недолго. В 2006 году деятельностью компании заинтересовались правоохранительные органы. Сам Гуцериев объяснял случившееся «совокупностью факторов» и «системным наговором».

Считалось, что факторов было два: бизнесмену могли припомнить попытки вмешиваться в политику на Кавказе (его брат, например, баллотировался на пост президента Ингушетии), скупать активы ЮКОСа, но все версии сходились на том, что маховик раскручивают силовики, имеющие виды на активы предпринимателя. Против менеджеров «РуссНефти» было возбуждено 70 уголовных дел, сам Гуцериев обвинялся в незаконном предпринимательстве, уклонении от уплаты налогов и легализации денежных средств. Дожидаться окончания расследования он не стал: в 2007 году продал «РуссНефть» Олегу Дерипаске за $2,8 млрд руб., сел в машину, доехал до Минска и оттуда частным самолетом улетел в Лондон.

Триумфатор

Вряд ли в 2007 году кто-то мог сомневаться, что с Гуцериевым как с российским бизнесменом покончено. Массового возвращения богатых беженцев из Лондона не наблюдалось, да и единичные случаи стали происходить чуть позже. Так, в феврале 2008-го вернулся бывший председатель совета директоров инвестиционной группы «Ренессанс Капитал» Олег Киселев, в конце 2010 года прилетел бывший глава банка «Нефтяной» Игорь Линшиц. Михаил Гуцериев вернулся чуть раньше Линшица, в мае 2010-го.

Именно в это время по неизвестной причине против Гуцериева были прекращены все уголовные дела. Сам он говорил, что так «сложились звезды» и «легла карта». И за свое возвращение благодарил двух человек — владельца АФК «Система» Владимира Евтушенкова и главу Сбербанка Германа Грефа. Евтушенков в интервью «Коммерсанту» говорил, что им двигал в первую очередь человеческий интерес, потому что Гуцериев — «талантливый бизнесмен» и «точно принесет пользу стране». Греф же руководствовался сугубо коммерческими мотивами: Сбербанк был главным кредитором «РуссНефти».

Возвращение получилось прямо-таки триумфальным. Гуцериев вернул «РуссНефть»: структуры «Базэла», претендовавшие на нее, так и не смогли получить разрешение ФАС на покупку компании и отдали ее бизнесмену, получив взамен от него компенсацию. Другие свои активы Гуцериев вывел на новый, недосягаемый уровень.

За последние два-три года ФГ «Сафмар» (так теперь называется группа БИН), контролируемая тремя собственниками — Михаилом Гуцериевым, его братом Саит-Саламом и племянником Микаилом Шишхановым, провела ряд масштабных сделок. Особенно урожайным был прошлый год. Группа купила МДМ-банк (на днях завершил слияние с БИН-банком: активы объединенного банка составили около 1,1 трлн руб., капитал — 90 млрд, средства частных лиц — около 530 млрд руб.).

ФГ «Сафмар» приобрела пять НПФ, последним в октябре прошлого года стал НПФ «Райффайзен», что позволило ей консолидировать более 130 млрд руб. пенсионных накоплений и стать третьим по величине игроком на пенсионном рынке. Также группа расширила свой девелоперский бизнес, добавив к «Интеко», купленному у Елены Батуриной в 2011 году, крупнейший в России градостроительный проект А101 в Новой Москве на площади 2,4 тыс. га. Портфель недвижимости группы, куда вошли складские, офисные помещения и торговые центры, в частности Петровский и Смоленский пассажи, пополнился складским комплексом «PNK-Чехов» площадью свыше 330 тыс. кв. м. Кроме того, группе принадлежат почти все люксовые отели на Тверской, в прошлом году «Сафмар» купил по соседству Sheraton Palace за $100 млн на Тверской-Ямской улице.

По подсчетам «Форбс», за последний год группа потратила на приобретение $1,5 млрд. В прошлом году Гуцериев рассказывал изданию, что в покупки инвестируются лишь 30% собственных средств, в основном они финансируются при помощи банков. На конец прошлого года группа должна была крупнейшим кредиторам — Сбербанку, ВТБ и Альфа-банку — $8 млрд. Кризиса Гуцериев не то что не боится, а считает его удачным временем для приобретений. «Большие состояния делаются во время кризиса. Есть такое правило: покупай на дне»,— говорил он в интервью РБК в прошлом году.

Планы Гуцериева очень амбициозны. «РуссНефть» до конца года проведет IPO, в ходе которого инвесторам будет предложено до 20% обыкновенных акций компаний, принадлежащих семье Гуцериева (сейчас она контролирует 67% бумаг, остальное — Glencore). Исходя из оценки акций компании в 144-176 млрд руб., в ходе IPO может быть получено 29-35 млрд руб. Привлечение денег через IPO — единственный выход для «РуссНефти», которая собирается укрупняться за счет слияния с другими активами группы и стать, по словам Шишханова, «максимально прозрачной для инвесторов». Привлекать кредиты компания не может: ее задолженность перед ВТБ составляет $1,26 млрд. Рассматривалась возможность проведения IPO в Лондоне, рассказывал Шишханов, но оптимальным вариантом все же сочли Московскую биржу. «Для иностранных инвесторов компания пока интереса не представляет, она слишком мала, ей нужно накачаться активами»,— отмечает Алексей Кокин, аналитик компании «Уралсиб кэпитал».

Уже объявлено, что после IPO «РуссНефть» за $270 млн выкупит оренбургские активы компании «Фортинвест», которую также контролирует семья Гуцериевых. Ожидается, что в «РуссНефть» войдут участки в Азербайджане и Казахстане, принадлежащие Global Energy, созданной Гуцериевым, пока он жил в Лондоне, и нефтяная компания «Нефтиса». Добыча «РуссНефти» за счет этих приобретений вырастет в два раза и приблизится к 17 млн тонн.

Одновременно группа объединяет пенсионный бизнес, лизинг и страхование на базе купленной в прошлом году лизинговой компании «Европлан» и планирует ее SPO c целью докапитализации. В итоге должна появиться публичная компания с капитализацией свыше 60 млрд руб.— и это будет крупнейшая финансовая группа на российском рынке.

Размах семьи действительно впечатляет. Гуцериев говорит, что группа будет заниматься импортозамещением, модернизировать промышленность, станкостроение, тяжелое машиностроение, торговлю и строительство, а также искать новые информационные технологии. «Мне всю жизнь казалось, что я сумасшедший, а все люди нормальные. Потом я начинаю понимать, что я нормальный, а сумасшедшие они, все остальные»,— говорит он.

Коммерсант