Как спасти нефтедоллары
Низкие цены на нефть вынуждают фонды развития стран-экспортеров распродавать и диверсифицировать активы. Саудовская Аравия вкладывается в расписки США, Норвегия избавляется от российских активов.
Жизнь по средствам
Проблемы крупных экспортеров усугубляются по мере продолжения падения нефтяных цен до значений десятилетней давности — февральские фьючерсы на нефть марки Brent 16 января пробили $29, что соответствует показателям 2004 года.
Самые серьезные проблемы у Саудовской Аравии — бюджет королевства на 2016 год был спланирован с дефицитом $87 млрд (по оценке Abu-Dhabi Commercial Bank, около 11% ВВП). Со схожими трудностями столкнулись также Катар, Кувейт и Оман (их бюджетный дефицит — от 5 до 8% ВВП). Чтобы компенсировать недостаток нефтедолларов, страны-экспортеры распродают иностранные активы своих суверенных фондов и выводят деньги из управления инвесткомпаний.
В 2014 году суммарный объем активов, которыми располагали суверенные инвестиционные фонды, достиг рекордной отметки — $7,2 трлн (данные Sovereign Wealth Fund Institute). Теперь фонды пересматривают свою стратегию — избавляются от низкодоходных инструментов и вкладывают средства в более рисковые активы.
По данным аналитической компании eVestment, которые приводит The Financial Times, только в третьем квартале 2015 года суверенные фонды стран Персидского залива вывели с западных рынков по меньшей мере $19 млрд.
Эр-Рияд экономит
Лидером по выводу средств стала Саудовская Аравия. Суверенный инвестфонд страны, который управляется Центробанком Саудовской Аравии (Saudi Arabian Monetary Agency, SAMA), в 2015 году вывел около $70 млрд из крупных управляющих активами фондов (среди них — Franklin Templeton, BlackRock, Northern Trust и BNY Mellon). Всего объем иностранных активов фонда, который является четвертым в мире по этому показателю, сократился до уровня 2012 года — с рекордных для себя $737 млрд в августе 2014 года до $628 млрд в ноябре 2015 года. В октябре аналитик NASDAQ Advisory Board Александр Фри сообщал Reuters, что SAMA продал акции только торгующихся на бирже NASDAQ компаний на $1,2 млрд.
Эр-Рияд нуждается в средствах не только на покрытие дефицита, но и на ведение военной операции против шиитских повстанцев-хуситов в Йемене. Согласно оценке лондонского Международного института стратегических исследований, Саудовская Аравия каждый месяц тратит на операцию в Йемене порядка $175 млн.
Кроме того, большие объемы бюджетных средств саудовская монархия направляет на поддержание социальной стабильности в стране. По оценке МВФ, бездефицитный бюджет Саудовской Аравии возможен при цене на нефть $106 за баррель, а нынешних резервов королевства при сохранении текущих затрат и низких нефтяных цен хватит только на пять лет.
Согласно данным МВФ, по состоянию на ноябрь 2015 года резервы Саудовской Аравии составляют $635 млрд. За 15 месяцев с августа 2014 года они сокращались в среднем на $7,4 млрд ежемесячно.
Коллапс нефтяных цен совпал с изменениями на саудовском престоле — место скончавшегося в январе 2015 года короля Абдаллы занял король Салман. При нем был создан Совет по делам экономики и развития, во главе которого стоит сын короля — принц Мохаммед бин Салман. Совет пытается адаптировать королевство к условиям дешевой нефти — увеличивает налогообложение, сокращает бюджетные расходы и проводит приватизацию. Частью реформ является и изменение инвестиционной политики страны.
Сейчас политика инвестиций саудовского суверенного фонда отличается от остальных стран Персидского залива. В отличие от ОЭА, Катара и Кувейта, которые приобретают доли в крупных западных компаниях и инвестируют в недвижимость, SAMA направляет средства в сверхнадежные активы — облигации казначейства США, а также распределяет их по депозитам в крупных банках. На акции компаний приходится лишь порядка 20% активов фонда. Таким образом, доходность фонда ниже, чем у стран залива, которые придерживаются более рискованной инвестиционной стратегии.
Однако Саудовская Аравия рассматривает вопрос о создании нового суверенного фонда, который в целях увеличения доходности будет инвестировать в более рисковые активы, чем SAMA. Как сообщал на прошлой неделе Reuters, в течение года-двух новый суверенный фонд будет создан с офисом в Нью-Йорке. По данным источников агентства, новый фонд, размеры которого пока не разглашаются, сосредоточится на инвестициях в несырьевом секторе: промышленных, химических, судостроительных и транспортных активах.
Распродажа и диверсификация
Менять свою инвестиционную политику приходится не только Саудовской Аравии. В эпоху дорогой нефти катарский суверенный фонд Qatar Investment Authority был одним из наиболее активных инвесторов из стран Персидского залива. Фонд делал ставку на приобретение европейских голубых фишек: купил долю в немецком автоконцерне Volkswagen (13%), нефтяной компании Total (4%), банке Credit Suisse (6%), швейцарской нефтетрейдинговой компании Glencore (8%). При этом катарские инвестиции были достаточно слабо диверсифицированы — согласно оценкам управляющих активами, по состоянию на 2013 год около 80% всех активов QIA приходилось на европейские страны. Осенью Financial Times подсчитала, что после обвального падения акций Glencore и Volkswagen QIA потерял $12 млрд.
Начиная с третьего квартала 2015 года QIA продал свои доли в нескольких крупных проектах. В октябре QIA за $615 млн продал 10‑процентную долю в немецкой строительной компании Hochtief AG. Тогда же было объявлено о планах продать 1% акций во французской строительной компании Vinci SA, в которой фонду принадлежит 5%. Рыночная оценка выставленных QIA на продажу акций составляет $425 млн.
Распродавая активы, Катар параллельно пытается их диверсифицировать. В конце сентября QIA открыл офис в Нью-Йорке и заявил о намерении в течение пяти лет инвестировать в американскую экономику $35 млрд. В ноябре 2014 года фонд анонсировал инвестиции на азиатском направлении в размере $20 млрд.
Вместе с тем, как отмечает в разговоре с Reuters неназванный банкир, регулярно участвующий в сделках QIA, фонд находится в лучшем состоянии, чем другие фонды нефтедобывающих стран. Причина в том, что в основном фонд формируется за счет доходов от экспорта газа, цена на который опустилась не так ощутимо, как цена на нефть.
Еще один крупный экспортер нефти в регионе, Кувейт, который располагает старейшим по времени основания и пятым по объему активов суверенным фондом Kuwait Investment Authority (KIA), для покрытия 27‑миллиардного бюджетного дефицита готовится распродавать активы. Как сообщала в октябре 2015 года кувейтская газета Al Anba, фонд собирается избавиться от активов, доходность которых ниже 9% в год. По данным газеты, KIA планирует распродажу на $30 млрд. Инвестиционный пакет кувейтского суверенного фонда достаточно сильно диверсифицирован — в него входят акции, облигации и недвижимость в Китае, Европе и США. Весной 2015 года KIA анонсировал уменьшение своего присутствия в США в пользу Европы — фонд привлекла запущенная Европейским центральным банком программа количественного смягчения.
Наиболее спокойно на упавшие нефтяные доходы пока реагирует суверенный фонд ОАЭ — Abu-Dhabi Investment Authority (ADIA), второй по объемам активов в мире. Значительных распродаж этот фонд пока не провел. ADIA лишь сократил средства под управлением инвесткомпаний — ранее на внешнее управление приходилось около 75% активов ADIA, теперь эта цифра сократилась до 65% (на $77 млрд). Эмираты сравнительно легко переживают время дешевой нефти — нефтяные доходы страны составляют около 30% ВВП (у Саудовской Аравии — 45%, у Кувейта — более 50%).
По словам главного экономиста Альфа-банка Натальи Орловой, на суверенные фонды оказывается давление — многие страны должны закрывать дефициты в бюджетах. Если раньше фонды инвестировали в те инструменты, которые бы позволили им зарабатывать в долгосрочной перспективе, то сейчас на повестке — приоритет ликвидности. Фонды стремятся покупать те активы, которые в случае необходимости можно легко и быстро продать. Разные направления диверсификации инвестиций связаны с разной структурой внутреннего валютного рынка нефтедобывающих стран — для нефтедобывающих стран важна валюта, которая в случае продажи актива попадет на внутренний рынок.
Не только шейхи
Норвегия как крупный экспортер нефти в последние полтора года также столкнулась с трудностями — несмотря на увеличение добычи на 10%, нефтяные доходы страны сократились до минимума с 2009 года. Дефицит бюджета страны на 2016 год составит около $25 млрд. Эту сумму Норвегия возьмет из крупнейшего в мире суверенного инвестфонда Government Pension Fund Global, который управляется центробанком страны Norges Bank. За 25 лет существования фонда это первый случай, когда приходится изымать оттуда деньги.
Поступления в фонд сокращаются. Еще в феврале 2015 года управляющий Norges Bank Эйстейн Ольсен заявлял, что даже при стоимости нефти $60 вложения в фонд придется приостановить. В первой половине 2015 года фонд пополнился на $2 млрд, в то время как в течение десяти последних лет ежеквартальные поступления в фонд составляли около $7 млрд.
Во втором квартале 2015 года Норвегия избавилась от акций торгующихся на бирже NASDAQ европейских компаний на $1,1 млрд. Кроме того, весной 2015 года власти Норвегии одобрили закон, который обязывает GPFG избавиться от активов, связанных с добычей или использованием угля. Это объяснялось стремлением сократить поддержку предприятий, связанных с загрязняющим видом топлива. В связи с этим фонд избавится от активов примерно на $8 млрд. В соответствии с законом фонд может продать присутствующие в его портфеле акции четырех российских компаний (Кузбасской топливной компании (КТК), «Энел Россия», ОГК-2 и Evraz) на $60 млн. От трети российских активов GPFG избавился еще год назад.
Сейчас активы фонда на 60% состоят из акций, 35–40% приходятся на бумаги с фиксированным доходом, еще 5% — на недвижимость. В условиях дешевой нефти фонд заявил, что увеличит в структуре инвестиций долю наиболее доходной их части — акций.
Без посредников
Одними из главных пострадавших от низких цен на нефть стали управляющие активами инвесткомпании. Суверенные фонды стремятся к минимизации расходов и более активным инвестиционным стратегиям и отказываются от аутсорсинга в инвестициях. Это уже ударило по всем заметным игрокам в сфере управления активами: BlackRock, Franklin Resources, Invesco, Aberdeen Asset Management, Northern Trust, управляющим подразделениям американских банков JP Morgan, Goldman Sachs, State Street и BNY Mellon.
Аналитики eVestment оценивают средства, выведенные из управления компаний в третьем квартале 2015 года, в $19 млрд, однако в действительности сумма может быть гораздо больше. Крупнейший в мире управляющий фонд BlackRock не раскрывает своих сделок с суверенными фондами, однако, по оценке Morgan Stanley, во втором и третьем кварталах 2015 года суверенные фонды вывели из‑под управления компании $ 31 млрд.
Финансовый директор Northern Trust Бифф Боуман признал, что компания столкнулась со «значительным оттоком средств» суверенных фондов.
Гендиректор Aberdeen Мартин Гилберт заявил FT, что, «если цена на нефть не вырастет, мы столкнемся с дальнейшим выводом средств суверенных фондов». Рейтинговое агентство Moody’s считает, что тренд на вывод средств суверенных фондов нефтедобывающих стран продолжится. Если это будет происходить темпами 2015 года, то прибыль управляющих компаний на одну акцию упадет на 4–7%, прогнозирует Morgan Stanley.
Георгий Перемитин.
