Минприроды в ближайшее время планирует внести в правительство законопроект о создании ликвидационного фонда по устранению последствий добычи полезных ископаемых. По словам министра природных ресурсов и экологии Сергея Донского, вызывавший ранее многочисленные протесты бизнеса документ «уже согласован с Минфином». В него также внесены изменения по итогам консультаций с бизнесом. В частности, вместо денежных средств на ликвидацию экологического ущерба компании смогут представить банковскую гарантию. Однако представители бизнеса уверены: проект нуждается в доработке, он лишает крупнейших игроков законных налоговых льгот.

По информации Минприроды России, за 1994–2008 годы на ликвидацию заброшенных месторождений было потрачено из бюджета 36,4 млрд рублей. Еще 16 млрд рублей — общий долг недропользователей по ликвидационным работам на конец 2013 года. Цель создания ликвидационного фонда, который был анонсирован руководством Минприроды в прошлом году, — выделение компаниями средств на устранение всех последствий от работы на месторождении: от экологического вреда до вывоза отработанной техники. Если добыча нефти, газа или угля становится нерентабельной, сейчас недропользователь может заявить, что у него нет денег на ликвидацию последствий разработки месторождений, возложив таким образом это бремя на государство. Но по итогам принятия нового закона уйти от ответственности бизнес не сможет, поскольку средства ликвидационного фонда будет выведен из-под процедуры банкротства.

По словам министра природных ресурсов Сергея Донского, фонд станет своего рода ОСАГО недропользователей, а в качестве преференции за откладывание средств на устранение последствий добычи государство уменьшит плательщику налогооблагаемую базу. Размер отчисляемых в фонд средств для каждого отдельного проекта будет определен индивидуально: в среднем это будет 5–7% капзатрат на реализацию каждого конкретного проекта. Бизнес по-прежнему выступает против принятия поправок в их нынешнем виде: основной аргумент — резервирование на банковских счетах крупных сумм, необходимых только через 10–15 лет, может ударить по финансовой стабильности крупных игроков.

— Последнюю версию законопроекта мы тщательно отработали с бизнесом, учли их замечания. В частности, помимо отчисления в фонд живых денег предусмотрены другие инструменты, в том числе предоставление компаниями банковских гарантий своей платежеспособности, — заявил на прошлой неделе Сергей Донской.

Замминистра природных ресурсов Денис Храмов пояснил, что материнская компания сможет гарантировать оплату ликвидационных мероприятий для месторождений своей «дочки», избавив тем самым дочерние структуры от необходимости резервировать деньги в фондах. Кроме того, по итогам международных рейтингов финансовой устойчивости компаний размер такого платежа может быть снижен. А те компании, которые будут активно вкладывать средства в новые проекты, получат особые условия.

— Если компания вкладывается в новые проекты, имея одновременно большое количество действующих добычных активов, то результаты новых финансовых проектов будут подкреплять старые, — сказал Денис Храмов.

Крупный бизнес при этом все равно видит в законе немало недостатков. Глава РСПП Александр Шохин направил заместителю министра природных ресурсов Денису Храмову письмо с замечаниями по законопроекту о ликвидационных фондах.

«Для предприятий, эксплуатация которых предполагает длительное время, данное решение (ликвидационный фонд. — «Известия») не решает проблему накопления средств, поскольку требует, чтобы средства индексировались с учетом инфляции. Если изымать их из оборота и размещать в финансовых активах, то надежность последних, как правило, не компенсирует инфляцию. А в случае высокодоходных финансовых инструментов есть риск потери средств. Отчисления в ликвидационный фонд не уменьшают налогооблагаемую базу, фактически формируясь за счет прибыли после налогообложения, средства которой являются источником модернизации предприятий. Это приведет к снижению производительности труда и безопасности производства», — пишет Александр Шохин.

Он также отмечает, что статус корпоративных гарантий от материнских компаний не будет прописан в самом законе, а станет регулироваться подзаконными актами и распоряжениями правительства — это может привести к тому, что часть недропользователей не сможет ими воспользоваться. По подсчетам РСПП, расходы горнодобывающих и нефтегазодобывающих предприятий на ликвидационные фонды могут составить 10–20% стоимости проектов. В общей сложности принятие законопроекта может привести, помимо экономических, к негативным социальным последствиям в виде потери рабочих мест из-за отказов бизнесменов от эксплуатации ряда месторождений по причине нерентабельности. Среди других опасностей, по мнению Александра Шохина, фигурируют снижение инвестпривлекательности, злоупотребления отложенными в фонд деньгами и снижение темпов геологоразведки.

Бизнес согласен, что часть замечаний в Минприроды учли, но уверены — этого недостаточно.

— По сравнению с первоначальной редакцией закон «О ликвидационных фондах» больше учитывает интересы бизнеса. Но не все. Если закон останется в текущей редакции, это может в итоге привести к снижению рентабельности ряда проектов разработки месторождений. В частности, действующей редакцией Налогового кодекса предусмотрена возможность создания резерва предстоящих расходов, связанных с завершением деятельности по добыче нефти или газа на новом морском месторождении. Данный резерв создается начиная с налогового периода, в котором степень выработанности запасов на нем достигла уровня 70%, — отмечает заместитель главы комитета по энергетической политике РСПП Юрий Станкевич РСПП. — Причем суммы отчислений в такой резерв включаются в состав расходов, учитываемых при налогообложении прибыли. Из предлагаемой редакции законопроекта о ликвидационных фондах, вносящего поправки в закон «О недрах», эта преференция изъята. Это практически лишает разработчиков шельфовых месторождений («Роснефть» и «Газпром») одной из ранее утвержденных льгот. В ходе доработки законопроекта нужно прописать необходимость создания ликвидационных фондов только для новых нефтегазовых месторождений при достижении ими степени выработанности в размере 70%.