О выполнении плана по сокращению добычи нефти, изменениях производственной и инвестиционных программ, справедливой стоимости нефти рассказал в программе «Мнение» Александр Дюков, глава «Газпром нефти».

— Сейчас больше всего интересует наблюдателей и экспертов, как будут российские компании выполнять обязательства по сокращению добычи нефти, взятые во время подписания соглашения между странами ОПЕК, еще 11-ю государствами, не входящими в Организацию экспортеров нефти. Речь идет о поэтапном сокращении добычи на 300 тысяч баррелей в сутки. Минэнерго предоставило компаниям самостоятельно договариваться, кто и как будет эту добычу сокращать. Как будет действовать компания «Газпром нефть»?

— Если говорить о планировании нашей производственной программы на первую половину следующего года, то мы пока исходим из того, из чего исходит и Российская Федерация, и все другие компании. Мы планируем сократить объем добычи приблизительно на 2,7% к среднесуточной добычи октября. Соответственно сокращение добычи каждой компании позволит и России в целом сократить объем добычи на 300 тысяч баррелей в сутки.

— Вам необходимо будет обращаться к каким-то компаниям вступать во взаимодействие с другими компаниями? Потому что очевидно, что некоторые компании у нас работают, наращивают добычу, такие как «Газпром нефть», некоторые — наоборот.

— Все правильно. Конечно, для Российской Федерации, для министерства энергетики важно, чтобы эта договоренность, это обязательство о сокращении добычи Российской Федерацией было выполнено. Но, безусловно, наше правительство, министерство энергетики не заинтересованы в перевыполнении этих обязательств, поскольку перевыполнение просто приведет к тому, что бюджет недополучит определенные налоговые поступления. Безусловно, было бы правильно, чтобы другие компании, которые имеют возможность добыть больше, могли бы вот этот невыбранный объем, вот эту выбранную, невыбранную квоту добычи использовать, с тем чтобы все-таки в целом в Российской Федерации мы добыли вот именно тот объем, под которым мы подписались.

— К каким компаниям вы все-таки намерены обращаться?

— Сейчас конец года, идет процесс бизнес-планирования, составляются производственные программы всеми нефтяными компаниями. Поэтому сейчас, мне кажется, преждевременно обсуждать с кем-то и договариваться об этом перераспределении квот. Давайте, мы дождемся 1 января, начнется уже работа в новом году. И, конечно, ситуация все равно будет в динамике.

— От чего это будет все-таки зависеть? От каких обстоятельств, вы сказали. Что должно произойти 1 января? «Газпром нефть» 1 января прикручивает винтик, начинаете меньше добывать?

— Если говорить о нашей компании, как я уже говорил, есть технические возможности, которые позволяют нам оперативно влиять на уровень добычи. Меняя продуктивность добычных насосов, в рамках установленного снижения, мы вполне можем регулировать объемы добычи, снижая и повышая.

— На каких проектах, на каких месторождениях это будет происходить? Это же не везде, не повсеместно будет?

— Но важно что? Важно, как в целом там для Российской Федерации, важно для непосредственно для каждой конкретной компании, чтобы компания выполнила эти обязательства, эти договоренности. Но а где и как компания сократит добычу исходя из экономики, исходя из — достаточно много факторов, которые будут влиять на принимаемые решения.

— Почему столько подробностей? Потому что с 99-го года Россия не принимала, впервые с 99-го года Россия приняла такое решение, присоединиться к намерению организации ОПЕК сократить добычу. Поэтому здесь, конечно, очень много интереса и любопытства, связанного с механизмами. Как вы оцениваете механизмы, которые предполагается включить для контроля за сокращением? То есть это и поступления добываемой нефти в трубы, «Транснефти». Это и специальное диспетчерское управление, которое будет контролировать эти механизмы. И какова вероятность того, что эти договоренности все-таки кто-то попытается нарушить?

— В век современных информационных технологий, когда все прозрачно на самом деле, очень тяжело будет сжульничать. Поэтому здесь все компании, не только в России, они будут на виду. Они абсолютно прозрачны.

— Насколько эффективны будут принимаемые меры, какое влияние они окажут на мировой рынок, на ваш взгляд? И насколько долгосрочным будет это влияние?

— Ни в коем случае не стоит понимать, что вот это присоединение России к соглашению вызвано тем, что российская нефтяная отрасль чувствует себя неуверенно в условиях низких цен. Мы абсолютно конкурентоспособны. Вы видите, что эти два года низких цен на нефть они подтвердили устойчивость нашей нефтяной отрасли. Если взять ту же компанию «Газпром нефть» — и в 14, и в 15 году, и в 16-м году мы последовательно устойчиво наращивали объемы добычи нефти. Но в целом, конечно, это абсолютно правильное решение, поскольку оно позволит стабилизировать объемы добычи и стабилизировать объемы добычи, стабилизировать рынок.

— Какую цену вы считаете справедливой в текущих условиях?

— Если говорить о моей оценке, то она в целом, наверное, совпадает с оценкой других нефтяных компаний, с оценкой аналитиков. Я считаю, что цена должна находиться в диапазоне 50-60 долларов за баррель. Но, опять же, давайте мы дождемся начала следующего года. Потому что, вы знаете, и сланцевая, производители сланцевой нефти, и только этим практическим экспериментом мы сможем протестировать соответственно их устойчивость к тем или иным ценам. Если соответственно этот диапазон позволит им значительно нарастить объемы добычи, то, вполне возможно, что цена может уйти и ниже 50 долларов за баррель. А если говорить о той цене, которая, там, на наш взгляд, является оптимальной, оптимальной, в принципе, является цена, которая позволяет в данных условиях минимизировать волатильность. Соответственно, если цена выше оптимальная, то просто приведет к лишним ненужным инвестициям, и в результате через какое-то время нужно ожидать значительного снижения — и наоборот.

— Совершенно очевидно, что нефтяные компании были, не российские нефтяные компании были заинтересованы в сокращении добычи. Это мера вынужденная прежде всего и для государства, связанная с необходимость пополнять казну и бюджет. Но то сокращение, на которое сейчас пойдут российские нефтяники, позволяет вам, с другой стороны, рассчитывать, что государство не будет слишком усердствовать в налоговом режиме, в повышении налогового бремени для российских нефтяников. Как вы оцениваете условия?

— Но мы на это очень рассчитываем, надеемся, поскольку в предыдущие годы соответственно каждый год какие-то новые решения. В основном они, конечно, были направлены на ужесточение увеличения налоговой нагрузки на нефтяной отрасли. И дальше, конечно, повышать нагрузку на нефтяную отрасль не нужно. Ну, от этого пострадает не только нефтяная отрасль, будет страдать и бюджет, и наши смежные отрасли.

Безусловно, нужна стабильность, но при этом мы надеемся на то, что все-таки правительство доведет до конца вот те решения, которые, по сути, уже были приняты. Нефтяной отрасли нужен налог на добавленный доход, нужен НДД, и в этом прежде всего заинтересован сам бюджет. Но и, конечно, есть еще ряд узких мест, которые было бы правильнее расширить. Это и стимулирование, дополнительное стимулирование геологоразведочных работ, и донадстройка нашей акцизной система, которая позволила бы убрать с рынка моторное топливо и суррогат.

— Какие инвестиции станут лишними для вас в текущих условиях в следующем году?

— Ну, вы знаете, если говорить о инвестиционной программе на следующий год, то мы не планируем каких-то серьезных изменений. Инвестиционная программа в своем объеме будет превышать инвестиционную программу 16-го года.

— Каких финансовых итогов вы ожидаете в уходящем году для компании?

— Год был успешным для нашей компании. Мы не только ввели в эксплуатацию два очень крупных и очень сложных арктических месторождения, новый порт, и Мессояхская группа месторождений, но мы увеличили добычу, причем значительно, как и в предыдущие годы. И если говорить об операционной прибыли, о чистой прибыли, то тот уровень чистой прибыли, операционной прибыли, на который мы выходим в этом году, еще рано, конечно, говорить, но, по сути, скорее всего, это будет, будут наши рекордные прибыли, операционные прибыли и чистая прибыль.

Как результат, если посмотреть на котировки наших акций, то там впервые за всю историю компании стоимость акции, цена акции, превысила 200 рублей за акцию.

Если опять же говорить об итогах года, безусловно, это то, что на виду: и рост объемов добычи, и рост финансовых наших показателей. Но очень важно, что на протяжении этого года мы работали устойчиво и, в принципе, доказали, что компания может работать эффективно, успешно, устойчиво развиваться даже в условиях низких цен и в условиях, когда качество запасов постоянно снижается, ухудшается.

Вести. Экономика