В начале марта международная изоляция России, санкции и ограничения выглядели скорее спекуляцией. Если 16 марта референдум о статусе Крыма примет решение о вхождении в состав РФ, эти угрозы могут превратиться в реальность.

«Мы рассматриваем целую серию экономических и дипломатических шагов, которые позволят изолировать Россию и негативно скажутся на ее экономике и положении в мире»,— заявил президент США Барак Обама. Источник из окружения госсекретаря США Джона Керри заявил, что введение санкций — «вопрос дней». Сам Керри чуть позже высказался совсем категорично: «США осуждают акт агрессии со стороны правительства РФ». Риторика европейских лидеров и дипломатов несколько мягче, ведь и степень взаимозависимости гораздо больше. Но, например, глава британского МИДа Уильям Хейг пообещал, что Россия «дорого заплатит» за Крым.

Российские дипломаты, похоже, уверены, что до санкций дело не дойдет. Постпред РФ при ЕС Владимир Чижов предложил «соблюдать юридическую чистоту терминов: санкции вводит только Совет Безопасности ООН, все остальное — это односторонние ограничительные меры».

Среди мягких мер — бойкот встречи G8 в Сочи и исключение РФ из этого «клуба развитых стран», а также прекращение консультаций по подписанию договора о свободной торговле (договоренность о создании США и Россией внешнеторгового режима, аналогичного зоне свободной торговли, была достигнута в конце 2013 года). Беспошлинная торговля снизила бы издержки бизнеса, теперь все это под вопросом.

Военное сотрудничество тоже прекращено. США и Канада заявили, что приостанавливают сотрудничество с Россией. НАТО прекращает все военные контакты с Россией, заявил генсек альянса Андерс Фог Расмуссен.

Есть и более жесткие предложения. «Турция должна закрыть Дарданеллы для российского судоходства, как это делалось после российско-грузинской войны 2008 года,— считает член комиссии по международным делам Европарламента Чарльз Тэннок.— Она должна закрыть турецкие проливы не только для российских военных кораблей, но и для всех коммерческих судов, направляющихся в порты России на Черном море». Он не сомневается в поддержке Турции, которая никогда не скрывала озабоченности положением крымских татар. «Турецкий министр иностранных дел Давутоглу развернул самолет прямо во время полета, чтобы слетать в Киев и предложить поддержку новому временному правительству»,— отметил Тэннок.

Украинский кризис уже отразился ростом цен на пшеницу на 5% с начала месяца. К опасениям срыва поставок с Украины могут добавиться российские риски. «Если Турция закроет Дарданеллы и российская пшеница не сможет попасть на рынок, ситуация будет схожа с тем, что было, когда Россия объявила эмбарго на экспорт зерна из-за засухи в 2010-м,— считает управляющий компании Wild Bear Capital Андрей Кузнецов.— Тогда цены на пшеницу взлетели почти вдвое. Но я все же считаю, что таких санкций не последует».

Кроме того, расширяется «список Магнитского», в четверг по указанию Обамы Госдеп ввел «визовые ограничения в отношении ряда чиновников и частных лиц России и Украины, действия которых угрожают целостности Украины». Радикалы вроде Тэннока предлагают отозвать и отменить визы вообще для всех российских чиновников. В начале марта главы МИД стран ЕС предложили приостановить переговоры об упрощении визового режима с РФ и обсудить отказ от краткосрочных виз.

Перспектива экономических санкций для России еще опаснее. По словам председателя подкомитета по европейским делам в Сенате США Криса Мерфи, планируются меры в отношении российских банков, возможно, будут заморожены активы российских госучреждений и частных инвесторов.

«Объектом усилий могут стать банковские счета и активы российских чиновников, оформленные на офшорные структуры,— считает руководитель департамента налоговой практики и международного развития «КСК групп» Дмитрий Малышев.— Цель — подтверждение законности происхождения. Вероятнее всего, возрастет процентная ставка по иностранным займам для российских заемщиков. Как вариант — усиление налогового администрирования внутри страны для стабилизации бюджета. Крайняя и маловероятная мера — блокировка платежей, проходящих через американские банки-корреспонденты, где стороной платежа выступает компания с российским бенефициаром». В то, что международные резервы ЦБ будут заморожены, собеседники «Денег» не верят. «Теоретически нет ничего невозможного, и ЗВР могут быть заморожены,— считает партнер Baker Tilly Tax Services Рустам Вахитов.— Но это совершенно экстремальная мера, ее вероятность ничтожно мала».

Более насущная проблема — американский закон FATCA (Foreign Account Tax Compliance Act). Согласно FATCA, с 31 марта 2015 года банки всего мира должны будут поставлять налоговой службе США (IRS) информацию об операциях американских клиентов. Стандартная процедура — подписание международного соглашения с США, в этом случае информацию IRS передает национальный налоговый орган. Если оно сорвется, каждому банку придется самому информировать IRS, а это фактически все трансакции через корсчета в американских банках. В противном случае — штрафы. «Это будет проблемой,— считает Вахитов.— В отсутствие стандартной процедуры банки будут вынуждены сотрудничать с IRS напрямую. И столкнутся с коллизией: либо не сотрудничать с IRS, либо передавать информацию о клиентах и нарушать банковскую тайну».

У радикально настроенных политиков есть еще одна возможность. «Бараку Обаме следует применить к России тот же тип финансовых санкций, который он применил к Ирану за его ядерную программу»,— считает Тэннок. Основа санкций — эмбарго на импорт иранской нефти. США и ЕС за несколько лет парализовали взаимодействие Ирана с Западом. В стране свирепствуют инфляция (31,5%) и безработица (13,4%), падает ВВП (на 1,9% и 1,3% в 2012 и 2013 годах). С момента наложения ЕС эмбарго не прошло и двух лет, а экспорт нефти упал почти вдвое, с 2,4 млн до 1,3 млн баррелей в день.

Масштаб российского экспорта больше. До введения санкций ЕС Иран был седьмым экспортером нефти в мире, Россия — вторым. РФ экспортирует около 7,2 мбд нефти (и еще около 1,2 мбд мазута) — в три с половиной раза больше, чем Иран в лучшие времена,— плюс является крупнейшим в мире экспортером газа. Основной потребитель — ЕС, 84% экспорта нефти и 76% газа идет в Европу. Доля России в импорте газа ЕС — 32%, нефти — 34%. Зависимость Европы от российских поставок куда больше, чем от иранских (до санкций доля Ирана в европейском импорте нефти составляла 5,7%). Прекращение иранских поставок Европа пережила, от российских же отказаться не получится.

Понимает это и президент РФ. «О последствиях этих санкций должны прежде всего думать те, кто их собирается вводить. Я думаю, что в современном мире, когда все взаимосвязано и все друг от друга зависят так или иначе, конечно, можно нанести какой-то ущерб друг другу, но это будет взаимный ущерб, и об этом тоже нужно подумать»,— сказал он.

«Вероятность введения санкций по образцу иранских крайне низка,— считает замзавкафедрой современного Востока РГГУ Никита Филин.— Проблема не только в ином масштабе российской экономики. Санкции, наложенные на Иран, можно считать достигшими цели только в экономике. В политическом смысле все сложнее. Власти решили пойти на диалог с Западом, но это скорее результат нового хрупкого баланса элит, чем санкций. Находясь более 30 лет под внешним экономическим давлением, народ привык жить, теряя часть доходов. Это выработало иммунитет к санкциям, который не так просто разрушить».

В распоряжении Запада есть и другие механизмы давления. Европа не может мгновенно переориентироваться в энергетической политике с России на других поставщиков, но может выбрать такую стратегию на более длительную перспективу.

Альтернативой России может стать тот же Иран, при новом президенте Хасане Роухани взявший курс на нормализацию отношений с Западом. «Для ЕС Россия становится все менее привлекательным партнером, а Иран — наоборот,— считает глава East European Gas Analysis Михаил Корчемкин.— Россия занимает первое место в мире по запасам газа и является крупнейшим экспортером, а Иран — второе место по запасам, но имеет нулевой баланс экспорта и импорта. Объемы экспорта газа не зависят от объемов запасов. Большую роль играют отношения с соседями. Месторождения Ирана ближе к Европе, чем Ямал (расстояние от Южного Парса до Греции — 3,2 тыс. км, а от Ямала до Болгарии — 4,5 тыс. км). Затраты на строительство газопроводов в Евросоюз из Ирана намного ниже, чем из России. Теоретически ЕС сможет поменять Россию на Иран лет за десять».

Другой вариант — экспорт американского СПГ в Европу. Сейчас экспорт газа из США в ЕС юридически ограничен. Лидер республиканцев в Конгрессе Джон Бонер ратует за перемены. «Отменить фактический запрет и ускорить одобрение заявок на экспорт газа — очевидный шаг, который США могут предпринять, чтобы поддержать союзников»,— сказал он. Впрочем, несмотря на огромный диспаритет цен на газовых рынках США ($170 за 1 куб. м) и Европы ($340 за 1 куб. м), строительство СПГ-терминалов — дело небыстрое, первые поставки могут начаться не ранее 2015 года. Однако процесс может и ускориться.

Еще вариант — режиссированный обвал цен на нефть. Саудовская Аравия уже осуществила нечто подобное в 1986-м. С начала 1980-х ОПЕК поддерживала высокие цены, сокращая квоты за счет основного экспортера — Саудовской Аравии. Монархия снизила добычу с 10,2 мбд в 1980-м до 3,6 мбд в 1985-м и способствовала удержанию высоких цен на нефть, при которых были рентабельны огромные инвестиции в новые месторождения Северного моря, Аляски и Мексики (аналог сегодняшней сланцевой революции). Эффект почувствовался к середине 1980-х. После этого Саудовская Аравия резко повысила производство (по сути, открыла кран) и обрушила цены: в 1986-м цена на нефть обвалилась с $27 до $10 (с $57 до $21 в нынешних ценах). Намеренно монархия обвалила цены или нет — загадка, но обвал совпал с началом экономической агонии СССР.

Сейчас Саудовская Аравия имеет незадействованные мощности по добыче в размере 3,5 мбд (80% всех свободных мощностей ОПЕК). Мотивация тоже есть, например недовольство позицией России по Сирии. А скоординированное с США и ЕС решение об обрушении цен легко выдать за результат антитрастового давления на ОПЕК — реверанс в сторону свободы торговли.

Пока санкции не ввели, но Россия уже задумывается над ответом. Одним из первых высказался советник президента РФ Сергей Глазьев: «В случае если санкции будут применены в отношении государственных структур, мы будем вынуждены фактически признать невозможность возврата тех кредитов, которые были даны российским структурам со стороны банков США». И хотя неназванный источник «РИА Новости», по сути, опроверг это заявление, назвав Глазьева академиком, оно было растиражировано западной прессой. Одно это может негативно сказаться на условиях предоставления кредитов российским компаниям и повысить ставку страхования коммерческих рисков.

Глава комитета Совфеда по конституционному законодательству Андрей Клишас заявил, что работает над законопроектом, предусматривающим конфискацию имущества, активов и счетов европейских и американских компаний, включая частные, в случае применения санкций к России. Так он надеется обеспечить «защиту нашего суверенитета от покушений».

Похоже, российские высокопоставленные функционеры действуют в полном соответствии с русской поговоркой «Назло маме отморожу уши». Если до последнего времени в инвестиционных меморандумах компаний, работающих в РФ, включая крупнейшие государственные, встречались обтекаемые формулировки относительно политических рисков, теперь туда придется вписывать и риск конфискации, и полную непредсказуемость действий власти. Об инвестиционной привлекательности, не говоря уже о таких идеях, как создание в Москве международного финансового центра, в этих условиях можно забыть.