То, что проект «Северный поток — 2» для Европы важен не меньше, чем для «Газпрома», понимают все, кто способен отбросить мысли о политике и задуматься непосредственно над экономикой. К их числу недавно примкнул и авторитетнейший Мировой энергетический совет (WEC), который называют третьей по влиянию после ОПЕК и МЭА силой в отрасли. Их свежий доклад, посвящённый энергобезопасности Европы, называет «СП-2» одним из важнейших её слагаемых. Причём, как уверены аналитики WEC, даже с политической точки зрения газпромовский проект не угрожает интересам Старого света.

Если тренд на снижение газовой добычи в Европе продолжится, что, в принципе, очевидно, то к 2030 году Старому свету придётся увеличить газовый импорт на 100 млрд куб.м., спрогнозировал в пятницу глава Минэнерго РФ Александр Новак по итогам встречи с вице-президентом Еврокомиссии (ЕК) по энергетике Марошем Шефчовичем.

У современной Европы, по сути, есть несколько вариантов, как дефицита газа можно избежать: развивать собственные новые газовые месторождения на шельфе, снизить потребление или увеличить импорт СПГ и трубопроводного газа. Но на деле экономически выгоден всего один путь — увеличения закупок трубопроводного газа, и именно российского, пишут в попавшем в распоряжение Лайфа докладе эксперты Мирового энергетического совета (WEC, по своему влиянию на рынок является третьей после ОПЕК и МЭА профильной организацией).

Повышать собственно добычу по сути не из чего. Традиционные наземные запасы давно себя исчерпали, шельфовые — из-за падающей добычи и слишком низких цен на углеводороды — на грани разорения. Поэтому первый вариант отпадает.

Снизить газовое потребление представляется более реальным, но едва ли достижимым из-за повышающихся экологических требований закона, рассуждают в WEC. Несмотря на довольно оптимистические предсказания российских аналитиков зелёная энергетика пока не в силах заменить выпадающие газовые объёмы. Хотя в прошлом году, по данным МЭА, Европа и снизила газовое потребление на 19%, или 104 млрд куб.м — до 426 млрд куб.м. По плану Еврокомиссии доля газа в потреблении останется стабильной минимум до 2050 года.

Выходит, остаётся лишь заменять свой газ импортным, делают заключение в WEC.

— Американский СПГ, как бы не трубили об этом западные СМИ, в Европу так и не приплыл, и по цене не может конкурировать с более дешёвым трубопроводным газом, — отмечают аналитики WЕC. — Вследствие чего проще и логичнее всего Европе запускать новые трубопроводные проекты, такие как «Северный поток — 2», — считают они.

Чего боится Европа

Но отчего-то объединённая Европа пытается чинить препятствия проекту. Пока, к счастью, только политические, заявляя о том, что «СП-2» не должен стартовать в ущерб действующему украинскому транзиту.

В 2019 году истекает срок контракта России с Украиной на транзит газа в Европу. Если бы была гарантия, что транзит через Европу останется после 2019 года, это ослабило бы политические разногласия по проекту, заметил Марош Шефчович. Впрочем, отсутствие таких гарантий понимаемо — сейчас транзит газа через Украину является одной из причин арбитражного спора «Газпрома» и «Нафтогаза» в Стокгольме, и от его развязки во многом будет зависеть судьба дальнейших российско-украинских соглашений.

По словам еврокомиссара, у ЕК пока нет чёткой позиции по «Северному потоку — 2», но она появится в ближайшее время — проект анализирует специальный Центр совместных исследований (Joint Research Centre), подконтрольный Еврокомиссии, и он своё решение вот-вот опубликует.

Основные претензии ЕК к проекту — снижение энергобезопасности Европы, увеличение её зависимости от России и последующее повышение цен на газ, а также получение Россией рычагов давления на ЕС, напоминают эксперты WEC. И все эти претензии, по их мнению, «выглядят надуманными».

Претензия № 1. Снижение энергетической безопасности Европы.

«По заявлениям «Газпрома», по новому трубопроводу пойдут новые объёмы, в то время как Еврокомиссия полагает, что этого не произойдёт. Но даже если ЕК права, как это может повлиять на энергобезопасность? Меняется только направление, не нарушая честной конкуренции с газом из других стран»

Большой вопрос, кто из партнёров — «Газпром» или Европа — находится в зависимом положении.

— Вероятно, зависимость «Газпрома» от Европы намного выше. Половина российского газового экспорта (159 млрд куб.м. газа) идёт в Европу, в то же время принося «Газпрому» две трети всех экспортных заработков. Более того, высокая зависимость от Европы и стала причиной того, почему «Газпром» решил диверсифицировать поставки в ЕС и построить новые маршруты, такие как первая очередь «Северного потока” в 2011—2012 годах, — пишут эксперты WEC.

Кроме того, никто не запрещает Европе в качестве «защиты от Москвы» развивать и другие направления газовых поставок, продолжают они. С тем же «Турецким потоком», который также Россия активно продвигает в Европу, конкурирует азербайджанский TANAP.

Претензия № 2. Манипулирование газовыми ценами в Европе.

После введения второй нитки «Северного потока» в 2012 году, цены на газ по всей Европе, ранее скакавшие от региона к региону, выровнялись, замечает в разговоре с Лайфом профессор кафедры госуправления и экономики в Центрально-европейском университете Андреас Голдтхау.

— За счёт своего географического положения «Северный поток» выходил в самый центр Европы, что делало равной стоимость транспортировки газа с него почти в любом направлении, — говорит он. — Вероятно, вторая очередь проекта приведет к ещё большему эффекту.

Экономически, Европа только выиграет — здесь расходы на транзит ниже, чем при использовании украинских труб, что делает российский газ ещё дешевле, замечают в WEC.

Сейчас поставки через Украину примерно на 20% дороже, чем по «Северному потоку», говорил ранее глава газового концерна Алексей Миллер. Транспортный тариф для «Северного потока — 2» составляет $2,1 за переброску тысячи кубов на 100 километров. Актуальный тариф на транзит через Украину для «Газпрома» сейчас составляет $2,5, и это без учёта повышения Украиной ставки транзита до $4,5, то есть выше более чем в полтора раза.

— Логично, что восточноевропейские страны единым фронтом выступают против проекта: разве они должны страдать из-за Украины? Они же теряют транзитные платежи, — поясняет эксперт, редактор отраслевого сайта Energy Post (Германия) Карел Бекман. — Для «Газпрома» же проект имеет не только политический, но и, как мы видим, экономический смысл, что Еврокомиссия, впрочем, стареется игнорировать.

Претензия № 3. Газ остаётся главным «геополитическим оружием» России в XXI веке.

Те же восточноевропейские страны часто запугивают остальную Европу, что с помощью «Северного потока — 2» Россия получит рычаг, с помощью которого восстановит своё былое «геополитическое величие» над Европой, пишут эксперты WEC.

Сложно поверить в то, что присоединение Крыма к России, которое так не понравилось Европе, стало формальным аргументом для давления на новый газовый проект, сомневаются авторы доклада.

— Европа и так имеет с Россией длительные экономические отношения (подумайте только о поставках нефти!), но никто не стремится их приостановить по причине геополитических неурядиц, — замечают эксперты.

«Газпром» также часто критикуют за использование газа как политического оружия, но вопрос в том, насколько это является правдой — Европа исправно платит за объёмы, а «Газпром» их честно поставляет, — сказал Бекман.

Все экспортные проекты «Газпрома» носят чисто экономический характер, не раз подчёркивал глава Минэнерго Александр Новак. Впрочем, до сих пор этот аргумент не смог убедить Еврокомиссию. О заключении бартерной сделки — гарантия России на сохранение транзита через Украину, в обмен на допуск «Северного потока — 2» и «Турецкого потока» в Европу — речи, видимо, не пойдёт. В ответ на соответствующий вопрос Новак заметил, что «инфраструктурные проекты — это в первую очередь контракты между поставщиками и потребителями», косвенно подчеркнув, что проект будет строиться только исходя из экономической целесообразности. И без толики геополитики.

Life